Любовь возвышенна, когда в союзе двух

Пред высотой души она благоговеет.

Любовь низка, когда ничтожен дух,

И низок мир того, кто избран ею.

Дарят покой и прогоняют страх

Часы любви. Но ты отмечен, если

Природа мудро держит на весах

Любовь и дух в прекрасном равновесье.

Изменилось само пространство вокруг человека. В архитектуре стали преобладать светские сооружения – общественные здания, дворцы, городские дома, Используя ордерное (колоннадное) членение стены, арочные галереи, колоннады, своды, купола архитекторы (Брунеллески, Альберти, Браманте, Палладио в Италии, Леско, Делорм во Франции)придали своим постройкам величественность в сочетании с легкостью, гармоничность и соразмерность человеку (в отличие от готики, которая человека подавляла).

Художники стали видеть мир иначе: плоскостные, как бы бестелесные изображения средневекового искусства уступили место трехмерному, рельефному, выпуклому пространству, в котором причудливая дымка света играет с невесомой прозрачностью тени. Донателло, Мазаччо, Пьеро делла Франческа, Мантенья, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Микеланджело, Тициан, Веронезе, Тинторетто в Италии, Ян ван Эйк, Рогир ван дер Вейден, Питер Брейгель, Иероним Босх в Нидерландах, Дюрер, Нитхардт, Хольбейн в Германии, Фуке, Гужон, Клуэ во Франции последовательно овладевали художественным отражением всего богатства действительности – передачей объема, пространства, света, изображением человеческой фигуры (в том числе обнаженной) и реальной среды – интерьера, пейзажа, всего, что окружало человека и составляло часть его бытия. воспевали своим творчеством совершенную личность, в которой физическая и духовная красота сливаются воедино в соответствии с требованиями античной эстетики. Да, источник вдохновения для них был в античной культуре. Но в их творчестве, как в правдивом зеркале, отражался окружающий мир. А ведь эпоха Возрождения – это еще и эпоха войн, моровых эпидемий (чума, оспа), все еще стойкого церковного мракобесия, когда на кострах инквизиции заживо сжигали людей, а народ, распаленный страстными призывами монаха-доминиканца Савонарола к уничтожению произведений гуманистов, сжигал на аналогичных кострах творения Петрарки, Леонардо да Винчи и многих, многих других. На костре сожгли Джордано Бруно, Галилея заставили отречься от своих убеждений… Вот почему так мрачны краски на полотнах Гольбейна. Вот почему так трагически страшен Дюрер, изобразивший гибель человечества в серии гравюр "Апокалипсис" (15 шт. - иллюстрации к откровению Иоанна-Богослова). Наибольшая известность - лист "Четыре всадника", символизирующий страшные бедствия людей: война, голод, неправедный суд и смерть. Их кони топчут всех на своем пути, даже короля и священника. Вот почему с полотен нидерландского художника Иеронима Босх на нас смотрят фантастические чудовища.

Человек Возрождения - он наивно радовался живой чувственности античности, стремился понять окружающий мир и себя в этом мире, и, вместе с тем, боялся еще до конца заглянуть в бездонную пропасть своей души. Французский поэт XV в. Франсуа Вийон так выражал мысль о неведении человеком себя самого:

Я знаю, как на мед садятся мухи.

Я знаю смерть, что рыщет все губя,

Я знаю книги, истины и слухи,

Я знаю все, но только не себя.

Человек с его земными страстями и желаниями появился и в литературе. Запретная прежде тема плотской любви, ее натуралистические описания получили право на существование. Однако плотское не подавляло духовного. Как и философы, писатели старались создать гармонию двух начал, или, по крайней мере, их уравновесить. В знаменитом “Декамероне” Боккаччо озорные фривольные новеллы о сластолюбцах чередуются с трагическими рассказами о безответной или самоотверженной любви. В сонетах Петрарки, посвященных прекрасной Лауре, небесной любви приданы земные черты, но и земные чувства возвышены до небесной гармонии.

Литература Возрождения создала такие памятники непреходящей ценности, как "Гаргантюа и Пантагрюэль" Рабле, драмы Шекспира, роман "Дон Кихот" Сервантеса и многие другие, органично соединившие в себе интерес к античности с обращением к народной культуре, пафос комического с трагизмом бытия. Сонеты Петрарки, новеллы Бокаччо, героические поэмы Ариосто, Тассо, сатирический трактат Эразма Роттердамского "Похвала глупости"… Написанные разными авторами, окрашенные многоцветьем национального колорита, каждое в своей форме и по-своему – они воплощали в себе идеалы и идеи возрожденческого гуманизма.

Ренессанс поставил в центр человеческую личность, энергичную, устремленную на преобразование мира, с ярко выраженным волевым началом. Культура Возрождения, если можно так выразиться, была еще слишком юной и наивной, и она все еще ставила превыше всего красоту человеческой личности, красоту человеческого тела и возвышенную картину космических просторов. В дальнейшем, после Ренессанса, этот юный и красивый индивидуализм, прекрасно и честно чувствующий свою ограниченность, будет прогрессировать в своей изолированности, в своей отдаленности от всего внешнего и от всего живого, в своей жесткости и жестокости, в своей бесчеловечности ко всему окружающему.

Нельзя не привести, в связи с этим, слова выдающегося русского ученого А. Ф. Лосева. “Эстетика Ренессанса,- пишет А. Ф. Лосев,- базировалась на человеческой личности, но она прекрасно понимала ограниченность этой личности. Она буйно и бурно заявляла о правах человеческого субъекта и требовала его освобождения - и духовного, и душевного, и телесного, и вообще материального. Но эстетика Ренессанса обладала одним замечательным свойством, которого не было в последующей эстетике буржуазно-капиталистического мира: она знала и чувствовала всю ограниченность изолированного человеческого субъекта. И это навсегда наложило печать трагизма на всю бесконечно революционную стихию возрожденческого индивидуализма”.

По мысли Лосева, самую глубокую критику индивидуализма дал в XVI в. Шекспир, титанические герои которого столь полны возрожденческого самоутверждения. Герои Шекспира (Гамлет, Макбет) показывают, как возрожденческий индивидуализм обнаруживает свою собственную недостаточность и свою трагическую обреченность. Ренессанс, который так глубоко пронизывает все существо творчества Шекспира, в каждой его трагедии превращается лишь в целую гору трупов, потому что такова страшная, ничем неодолимая и убийственная самокритика всей возрожденческой эстетики. Шекспир, - утверждает Лосев, - колоссальное детище возрожденческого индивидуализма, на заре буржуазного индивидуализма дал беспощадную критику этого абсолютного индивидуализма, хотя только в XIX и XX вв. стали понимать всю его ограниченность и невозможность.

Музыкальное искусство также оказалось захвачено животворным потоком преобразований. В музыке эпохи Возрождения, проникнутой гуманистическим мироощущением, развиваются вокальная и инструментальная полифония (многоголосье), появляются новые жанры светской вокальной[*] и инструментальной музыки. Эпоха завершается появлением новых музыкальных жанров – сольной песни, кантаты, оратории и оперы.