Уже Белинский выделял в раннем творчестве Тургенева та­кие стихотворения, как “Федя” и “Баллада”.

“Баллада” (1842), написанная по мотивам народной песни о Ваньке-ключнике, была положена на музыку Рубинштейном и до сих пор живет в камерном исполнении.

Следует также отметить, как значительное творческое до­стижение молодого Тургенева, стихотворение “В дороге”, отличающееся, наряду с большой музыкальностью, искренностью чувства и задушевностью, строки которого известны всем без исключения:

Утро туманное, утро седое,

Нивы печальные, снегом покрытые,

Нехотя вспомнишь и время былое,

Вспомнишь и лица, давно позабытые .

И в поэмах И.С. Тургенева, обычно страдающих недостаточ­ной ясностью в раскрытии характеров и основного идейного смысла, встречаются отдельные яркие бытовые сцены и пейзажи, показывающие, что Тургенев уже в эти годы умел подмечать в жизни и в природе существенное, характерное и находить для описания необходимые точные и выразительные слова.

Наибольшей удачей среди поэм Тургенева была поэма “Поме­щик”, представляющая собой ряд живых зарисовок помещичьего быта. Белинский писал об этой поэме: “Наконец Тургенев на­писал стихотворный рассказ “Помещик”, - не поэму, а физиоло­гический очерк помещичьего быта, шутку, если хотите, но эта шутка как-то вышла далеко лучше всех поэм автора. Бойкий эпиграмматический стих, веселая ирония, верность картин, вместе с тем выдержанность целого произведения, от начала до конца, - все показывало, что Тургенев напал на истинный род своего таланта, взялся за свое, и что нет никаких причин оставлять ему вовсе стихи”.

Тургенев уже был в 40-х хорошим поэтом. Но всего лишь хорошим. А его честолюбие требовало большего.

Одной из основных проблем, поставленных перед писателями во второй период русского освободительного движения, была проблема положительного героя, активно участвующего в осу­ществлении очередных задач общественно-политической и народ­нохозяйственной жизни, и в связи с этим — переоценка передо­вой дворянской интеллигенции, игравшей до сих пор в русском обществе руководящую роль. Эта проблема стояла и перед Чер­нышевским, и перед Гончаровым, и перед Писемским, и перед другими писателями. Вплотную подошел к этой проблеме в сере­дине 50-х годов и Тургенев.

В 40-е годы повести и комедии не занимали основного мес­та в творчестве Тургенева и не были его лучшими произведе­ниями, — заслуженную славу в 40-е годы он завоевал не повес­тями и не комедиями, а “Записками охотника”.

После 1852 года, повести и романы стали у него преобла­дающими жанрами. По тематике эти произведения значительно отличались от “Записок охотника”. Лишь в немногих из них Тургенев по-прежнему изображает крестьянство и рисует картины крепостнического быта; таковы повести “Постоялый двор”, “Господская контора” (отрывок из неизданного романа), рассказ “Муму” и позднее, в 1874 году, рассказ “Живые мощи”. В большинстве же произведений 50—70-х годов основным предметом изображения у Тургенева являются различные группы дворянского класса и прежде всего прогрессивная дворянская интеллигенция, обычно сопоставляемая с интеллигенцией разночинской, революционно-демократической. По преимуществу в этих произведениях вырабатываются и уточняются новые средства художественного мастерства Тургенева.

Повести и романы Тургенева 1850-х годов известный лите­ратуровед Д.Н. Овсянико-Куликовский сопрягал с историей рус­ской интеллигенции.

Романы Тургенева сочетали в себе несколько важнейших для литературы свойств: они были умны, увлекательны и безупречны с точки зрения стиля.

Идейно-художественный замысел произведений: рассказа “Ася” и повестей “Затишье” и “Вешние воды”, определил свое­образие положенных в их основу конфликтов и особую систему, особое взаимоотношение характеров.

Конфликт, на котором строятся все три произведения, — столкновение молодого человека, не совсем заурядного, неглу­пого, несомненно, культурного, но нерешительного, слабохарак­терного, и молодой девушки, глубокой, сильной духом, целост­ной и волевой.

Существенно то, что и конфликты в этих произведениях, и подбор характерных эпизодов, и соотношение персонажей — все подчиняется одной основной задаче Тургенева: анализу психо­логии дворянской интеллигенции в области личной, интимной жизни.

Центральная часть сюжета — зарождение, развитие и траги­ческий финал любви. К этой стороне повестей и направлено бы­ло основное внимание Тургенева, как писателя-психолога, в раскрытии этих интимных переживаний и проявляется по преиму­ществу его художественное мастерство.

Романы Тургенева пронизаны историзмом во всех своих деталях, так как подавляющее большинство дей­ствующих лиц имеет то или иное отношение к основной обще­ственной проблеме, поставленной писателем. В романе “Накану­не” не одна только Елена живет под впечатлением решающего, надвигающегося перелома в русской общественной жизни — это чувство испытывает каждый по-своему: и Берсенев, и Шубин, и Увар Иванович, и, хотя бы в негативном смысле, Курнатовский и Стахов, отец Елены. В романе “Новь” не только Нежданов и Марианна, но почти все действующие лица, так или иначе, прямо или косвенно связаны с развертывающимся революционным движе­нием.

Романы Тургенева (так же, как и повести) нельзя рассмат­ривать как точное, фотографическое отражение реальной исто­рической действительности. Нельзя, как делали некоторые до­революционные критики (например, Авдеев), изучать историю русской общественной жизни 50—70-х годов XIX века по романам Тургенева. Об историзме этих романов можно говорить лишь с учетом общественно-политической позиции Тургенева, его оцен­ки тех общественных сил, какие принимали участие в истори­ческом процессе, и в первую очередь его отношения к господ­ствовавшему в то время дворянскому классу.

В центре романов Тургенева стоят главные герои, которых можно разбить на четыре группы. Первая группа — передовые дворяне-интеллигенты, бравшие на себя роль руководителей об­щественного движения, но в силу своей непрактичности, слабо­характерности не справившиеся с задачей и оказавшиеся лишни­ми людьми (Рудин, Нежданов). Вторая группа — представители молодой интеллигенции, разночинной или дворянской, обладаю­щие и знаниями, и силой воли, и трудовой закалкой, но ока­завшиеся во власти неверных, с точки зрения Тургенева, взглядов и поэтому пошедшие по ложной дороге (Базаров, Маркелов). Третья группа — положительные герои (тоже в понимании Тургенева), приближавшиеся к правильному решению вопроса о подлинно прогрессивной деятельности. Это Лаврецкий, Литвинов, дворяне-интеллигенты, сумевшие преодолеть в себе наследие дворянской мягкотелости, пришедшие после тяжелых испытаний к общественно-полезной работе; в особенности — это разночинец, выходец из народа Соломин, наиболее совершенный образ положительного героя у Тургенева в последнем периоде его литературного творчества. И, наконец, четвертая группа — передовые девушки, в образах которых Тургеневым представлены три последовательных ступени вовлечения русской женщины 50—70-х годов в общественную жизнь: Наталья, только еще стремящаяся к общественной деятельности, Елена, уже нашедшая себе полезное дело, но пока еще на чужбине, и Марианна, участница русского революционного движения, окончательно определившая свой настоящий жизненный путь в совместной культурнической работе с Соломиным.