эффективный инструмент в руках тех, кто ее контролирует. Но это еще не та угроза, которую признают одной из главных

проблем современности.

ИНФРАСТРУКТУРА И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ БАЗА ТЕРРОСРЕДЫ

По мере наращивания своих сил и возможностей терроросреда почти всегда как-либо дистанцируется от своего начального

идеологического центра и начинает жить самостоятельно или полусамостоятельно. При этом идеологический центр, как

правило, легализуется в виде партии, а управление террором берет на себя боевой штаб. Например, ирландская ИРА давно

уже практически независима от своего политического крыла - партии Шинн Фейн.

Наличие дистанции между легальным политическим и террористическим крылом организации расширяет возможную

социальную базу - те, кому претит насилие террористов, могут примкнуть к "мирному" политическому крылу. Но

подлинная самостоятельность терроросреды появляется, когда за счет первоначальной финансовой поддержки

сторонников и спонсоров создана система базирования и тренировок и обеспечено самофинансирование.

Главный способ самофинансирования - криминальная деятельность. Наличие высокоорганизованной и оснащенной военной

силы обеспечивает терроросреде положение "вне конкуренции" в любой зоне организованной преступности. Тем более, что

уголовная среда не имеет ни такого "идейного" заряда, ни, как правило, штабов такого интеллектуального уровня.

В результате терроросреда вытесняет, а чаще - включает в свои структуры "обычную" организованную и неорганизованную

преступность, наращивая этим свои возможности и беря под свой контроль ключевые сферы криминального бизнеса.

Сегодня главный источник финансирования терроризма - не взносы сторонников или помощь "террористических

государств" (хотя и то и другое имеют место), а контроль наркобизнеса, рэкета, проституции, торговли оружием,

контрабанды, игорного бизнеса и т.д.

Например, основной источник финансирования перуанского движения "Сендеро луминосо" и ливанской "Хезболлах" -

наркобизнес, а цейлонских "Тигров освобождения Тамил Ислама" - наркотики и сделки "оружие - драгоценные камни".

Такой "экономически оформившийся" терроризм способен уже к серьезной самостоятельной деятельности, и не только в

масштабах "своей" страны. Однако сегодня развертывание такой деятельности возможно лишь при наличии структур для

"отмывания" денег - в виде контролируемых банков, фирм, производственных предприятий. Терроросреда и создает такой

экономический сектор, именуемый ныне "серой экономикой".

"Отмывание" чаще всего производится в кризисных зонах мира, где ослаблен государственный контроль. По этой причине

Россия сейчас входит в число крупнейших "прачечных".

Для бесперебойной работы серая экономика нуждается в "крыше" из вовлеченных чиновников, т.е. в налаживании

коррупционно-лоббистских связей. Результаты можно наблюдать, например, в Италии, где операция по борьбе с коррупцией

"Чистые руки" сходит на нет из-за объединенного противодействия террористов и продавшихся чиновников.

ЗАКАЗЧИКИ И ИСПОЛНИТЕЛИ

Захват "черной" и "серой" экономик с их многомиллиардными оборотами и армиями организованной преступности

превращает лидеров террора в хозяев мощной экономико-политико-военной силы. Эта "сфера террористических услуг" не

может оставаться невостребованной, в том числе и "легальными игроками" - государствами. Но из-за незаконности

такого использования и неприятия его общественным мнением проводить его можно только в виде тайных операций под

управлением спецслужб.

Так, например, спецслужбами Великобритании был в свое время организован басмаческий террор в советской Средней Азии.

Другой пример - американский "ирангейт", где ЦРУ на деньги, вырученные от продажи оружия "врагу" - Ирану,

финансировало террор "контрас" в Никарагуа.

Таким же манером организовывали войну моджахедов против правительства Афганистана, куда 3 млрд. долларов вложили

США, еще столько же - другие страны, в т.ч. исламские, и 10 млрд. - колумбийские наркокартели. Гульбеддин Хекматиар -

не только опора тамошней терроросреды, но и король наркобизнеса. И, несмотря на то, что треть попадающего в США

героина идет из Афганистана, ЦРУ финансировало Хекматиара примерно до 1994 г., когда сделало новую ставку - на

террористов "Талибана".

Оставшиеся после ухода СССР из Афганистана 8-15 тыс. боевиков-террористов сегодня стали одной из опор развития

терроризма в Северной Африке, Боснии, Ближнем Востоке, Чечне, Таджикистане и . самих США.

То, что происходило и происходит в Боснии, показывает, в свою очередь, что США планомерно создают исламскую

терроросреду в Европе, чтобы препятствовать, елико возможно, чрезмерной самостоятельности последней.

Включение терроризма в игру спецслужб требует определенного "узаконивания" с точки зрения "идейной" части

терроросреды. Поскольку ее первичный идеологический центр для этого, как правило, не годится из-за своих убеждений и

амбиций, то внедряется или создается в руководстве терроросреды новый идеологический центр, способный реализовать

цели спецслужб.

Похоже, что такой переход от протестного национализма к национал-социализму претерпевает сейчас идеологический

центр украинской УНА-УНСО. В этом участвуют послебандеровские организации в Мюнхене, тесно связанные с германской

спецслужбой БНД и Всемирной антикоммунистической лигой (ВАКЛ). Такую же трансформацию прошла в свое время и

бандеровская ОУН - под руководством немецкого абвера и спецслужб Италии.

СПЕЦТЕРРОРИЗМ

Сотрудничество спецслужб с терроризмом создает качественно новое явление - спецтерроризм. (Так, в России уже в начале

века эсеровские террористы через Азефа контролировались царской охранкой, и убийство, не без ведома последней,

Столыпина - типичный пример спецтерроризма).

Вовлечение терроросреды в операции спецслужб неизбежно ведет к размыванию границ между ними.

Такой процесс становления спецтерроросреды уже угрожает подмять под себя государственность. Наиболее известный

пример - Колумбия, где только чрезвычайные международные меры сумели вырвать государство из-под практически

полного контроля наркомафии. И турецкие террористы - "серые волки" - как внутри Турции, так и за ее пределами, в том

числе в Азербайджане, действуют не только под контролем, но и с активным участием турецких спецслужб.

Одним из итогов становления спецтерроросреды является возможность терроризма уже легально влиять не только на

экономику, но и на госполитику. Растет также способность ее к управлению обществом. Это дает спецтерроризму почти

монопольное положение в деле организации и демонстрации обществу всяких "спецсобытий" типа Буденновска и