Таким образом, современное международное право признает правомерными лишь те территориальные изменения, которые производятся на добровольных и равноправных началах, строго в соответствии с положениями заключенного международного договора с учетом суверенной воли населения, национального состава, экономической общности и исторических прав соответствующих сторон. Территориальные изменения, строго основанные на соблюдении права народов на самоопределение, необходимы для действительного обеспечения целостности их национальных территорий. Плебисцит в современных международных отношениях выступает в трех качествах: 1) как правовое основание территориальных изменений; 2) как конкретный способ осуществления на практике принципа самоопределения народов и наций; 3) как демократическое средство разрешения территориальных споров. В первом случае использование плебисцита основывается на принципе национального суверенитета, закрепляющего территориальное верховенство за народом и нацией. Во втором случае в основе плебисцита лежит принцип самоопределения народов и наций и, наконец, в третьем - принцип мирного разрешения международных споров. Плебисцит - важный способ мирного урегулирования территориальных споров. Однако его применение возможно лишь после того, как стороны достигли соглашения о прекращении военных действий, о перемирии любым из перечисленных в ст. 33 Устава ООН средством. При решении территориального спора использование плебисцита может иметь место только в случае согласия на него обоих спорящих государств. В современном международном праве применяется целая система способов выражения воли народов. Например, референдум, резолюции массовых общественных организаций, протесты, опросы и др. Наиболее выразительные правовые институты, позволяющие максимально точно выявить волю народа, считаются плебисцит и референдум. Вопросы, выносимые на плебисцит и референдум, представляют большую важность для населения самоопределяющейся территории. Они затрагивают национальные, политические, экономические интересы населения. Поскольку плебисцит и референдум имеют между собой много общего, их часто смешивают друг с другом, употребляют в одном значении.

Несмотря на большое сходство, эти понятия нельзя отождествлять. Они представляют два самостоятельных института права: плебисцит -международного, референдум - государственного. Свое юридическое закрепление плебисцит получает главным образом в международных договорах и резолюциях международных организаций, а референдум - в конституциях государств и других законодательных актах. Плебисцит и референдум различаются, прежде всего, по предмету голосования. Путем плебисцита, как уже отмечалось, осуществляется самоопределение народов и наций и их территориальное урегулирование. Предмет референдума составляет важнейшие вопросы государственной жизни: установление форм государственного устройства, избрание главы государства, определение формы правления, принятие конституции, внесение в нее изменений и дополнений, утверждение законов. Необходимо отметить отличие указанных форм выражения воли народов от опроса, который, являясь самостоятельной формой выяснения законодателем общественного мнения по конкретному вопросу, имеет лишь консультативное значение, его результаты не обязательны для исполнения высшими органами государственной власти. В противоположность этому итоги плебисцита и референдума окончательны и обязательны для выполнения. Опрос может проводиться открытым способом (анкетирование, сбор подписей и т.д.), плебисцит и референдум - только путем тайного голосования. Поэтому голосование не является самостоятельной формой народного волеизъявления, а представляет собой лишь метод проведения плебисцитов и референдумов.

Задание 3

Старейшим видом транзита (т.е. транспортировки лиц и товаров через иностранную территорию) является право прохода через иностранную сухопутную территорию.

Вопрос о проходе через иностранную территорию с необходимостью возникает в случае, когда государство имеет анклав, то есть часть своей территории, целиком окруженную территорией другого государства. Являясь интегральной частью территории своего государства, анклав подчиняется центральным органам власти своего государства: на него распространяется суверенитет, территориальное верховенство, законодательство этого государства. Отсюда возникает потребность в политических, экономических, правовых и др. связях анклава с основной территорией своего государства.

Несмотря на то, что в прошлом существовало довольно большое число анклавов, в международном праве нет нормы, которая автоматически предоставляла бы право прохода к анклаву. Проход лиц в анклавы регулируется либо внутренними пограничными правилами и является внутренним делом государства, в котором такие правила издаются, либо регулируется общими соглашениями пограничных государств о движении через границу безотносительно к анклавам.15

Вопрос о праве прохода к анклавам был предметом рассмотрения в Международном Суде ООН в 1955-1960 годах, когда рассматривался индо- португальский спор о праве прохода Португалии к ее анклавам-колониям Дадра и Шагар-Авели. Спор был передан Португалией в Международный Суд. Индия оспорила юрисдикцию Суда в этом вопросе, но своим решением от 26.11.1957 Суд подтвердил свою юрисдикцию и открыл процесс по существу дела.

Португалия настаивала на своем праве транзита лиц и товаров, включая представителей власти и вооруженных сил, через территорию Индии для обеспечения коммуникаций с анклавами. Свои претензии Португалия обосновывала тем, что она приобрела суверенитет над Дадра и Нагар-Авели по договору 1779 года с одним из индийских монархов, владевшим в то время этими землями, и что ее право прохода автоматически вытекает из ее суверенитета над этими землями. Португалия ссылалась на то, что пользовалась правом прохода с 1779 по 1954 - сначала по правилам индийских племен, затем по британским правилам, а также с момента независимости Индии. Приводились некоторые соглашения, заключенные между Португалией и Великобританией об их взаимоотношениях в Индии, предоставлявшие свободу торговли, навигации и транзита. Однако проход вооруженных сил в принципе не разрешался.

Правительство Индии отрицало такое абсолютное право прохода Португалии на том основании, что претензия не находит юридического обоснования ни в общих конвенциях, ни в общих обычаях или общих принципах права, что договор 1779 не содержал никаких прямых указаний об установлении португальского суверенитета, который не может означать автоматического права на проход.

В своем решении по существу спора, вынесенном 12.04.1960 г., Международный Суд установил, что договор 1779 не предоставлял Португалии суверенитета над Дадра и Нагар-Авели, но в последующий период британского владычества в Индии такой суверенитет был прямо и косвенно признан Великобританией и якобы молчаливо признан Индией после достижения ею независимости в 1947 г. Суд установил также, что в этот период существовала длительная (свыше ста лет) практика прохода Португалии к Дадра и Нагар-Авели, которая признавалась таким же образом. На основании установленного Суд решил, что в 1954 Португалия имела право прохода частных и официальных гражданских лиц, а также товаров к своим анклавам, при условии подчинения этого прохода контролю и регулированию со стороны Индии. Суд не признал права прохода для вооруженных сил, полиции, другого "военного имущества Португалии.