Социально-экономическое развитие Юго-Восточного региона СредиземноморьяРефераты >> Международные отношения >> Социально-экономическое развитие Юго-Восточного региона Средиземноморья
«В соответствии с указами лидера и в целях укрепления власти народа» – такими словами начинались в первые месяцы 1993 г. сводки новостей триполийского радио и телевидения, в которых сообщалось о «захвате власти коммунами» в различных районах страны. Известное ливийцам с 1978 г. слово «захват» довольно точно передает суть болезненного процесса, затрагивающего социальный статус и благополучие широкого слоя чиновников и торговой буржуазии.
Речь шла о передаче власти от обосновавшихся на местах определенных групп с их имуществом к новым лицам, избранным в ноябре 1992 г. в состав законодательных и исполнительных органов коммун. Обнаружив, что эта кампания не вызвала большого энтузиазма, М. Каддафи провел серию встреч с населением, на которых убеждал соотечественников в «правильности» новой формы правления и призывал их преодолеть сомнения по поводу ее эффективности.
На практике наведение порядка вылилось в организацию так называемой муниципальной гвардией рейдов по «золотым» лавкам, торговым и иным предприятиям, кооперативам, ремесленным мастерским, частным клиникам. Крепкие ребята в черных кожаных куртках проверяли, правильно ли оформлены лицензии, есть ли ценники на товарах, нет ли завышения цен, не нарушается ли главный принцип Джамахирии – «партнеры, а не наемные рабочие».
Созданию новой политической системы была посвящена и состоявшаяся в конце 1992 г. сессия ПНС, на которой «в обстановке демократии и высокого подъема», как отмечала местная пресса, проходили выдвижения кандидатов и выборы руководящего состава этих новых органов власти.
Заключительным этапом реорганизации политической системы стала состоявшаяся 15–18 ноября 1992 г. сессия ВНК. На ней состоялись выборы новых членов Секретариата и других структур ВНК и Высшего народного комитета, т.е. правительства. Работа этой сессии, проходившей уже в новом составе ВНК, была построена таким образом, чтобы создать иллюзию демократического избрания самим народом новых членов органов власти. Процедура выдвижения и голосования шла по заранее врученным делегатам спискам. Благодаря умелой режиссуре председателя «избирались» заранее утвержденные лица. В некоторых случаях эта схема срабатывала.
Несмотря на внешнее спокойствие в городах, нельзя утверждать, что ливийцы с покорностью и безразличием относятся к проводимому на них джамахирийскому эксперименту. В обществе накапливаются неудовлетворенность, подавленность, усилившиеся после введения 15 апреля 1992 г. в соответствии с резолюцией СБ ООН 748 антиливийских санкций, которые сказались на материальном положении и морально-психологическом состоянии населения. К началу 1996 г. ущерб от санкций оценивался уже в 10 млрд. долл. Эти настроения обострились и вследствие возникших в ходе утверждения новой власти коммун уличных столкновений и даже вооруженных стычек между отдельными кланами и племенами.
В целом можно считать, что после революции 1 сентября 1969 г. в Ливии сложилась одна из разновидностей тоталитарной системы, прикрываемая безудержной риторикой «о прямой народной демократии». В социально-экономическом отношении ливийское общество превратилось в паразитическое, базирующееся на эксплуатации труда иностранных рабочих и специалистов (в начале 1996 г. их численность оценивалась в 2,5 млн. человек), оплачиваемых за счет национальных природных богатств. Многие ливийцы стали считать себя выше тех, кто обеспечивает им возможность такого паразитического существования. Комплекс неполноценности ливийцев, прививавшийся им в течение десятилетий иностранными колонизаторами, сменился комплексом чванства. Реальным явлением стал ливийский шовинизм.
«Третья мировая теория» М. Каддафи не сработала и не может сработать, так как оторвана от реальной действительности, строится на элементах утопического домарксового социализма и исламской идеологии, основные положения которой были сформулированы в VII в. Более того, М. Каддафи сам признавал, что основные положения его теории принадлежат не ему. Так, его утверждение о том, что прямая народная демократия является единственной реальной формой демократии, было заимствовано у таких мыслителей, как Жан-Жак Руссо, Максимильен Робеспьер и др.
«Третья мировая теория» отрицает наличие классов и, соответственно, социальной структуры в ливийском обществе. Но такая структура есть, она постоянно изменялась и меняется сегодня под влиянием мероприятий ливийского руководства по практической реализации своих идеологических концепций. Но именно эти мероприятия, способы и последствия их осуществления вызывают все более обостряющееся недовольство и поставили Ливию в середине 90-х годов на грань социального взрыва.
В этой связи известный российский исследователь ливийских проблем А.З. Егорин констатирует: «Попытки «сверху» синтезировать традиционные и капиталистические формы организации общества, по существу, продолжали «буксовать» и через 30 лет «светлой» ливийской революции, несмотря на все потуги лидера Джамахирии М. Каддафи придать этим попыткам необратимый характер».
Что касается экономической сферы, то отмеченные процессы «зеленой перестройки» представляют собой на деле путь реставрации капиталистических производственных отношений. Джамахирийская модель отрицала их наличие, но не прекратила их существования. Она загнала их в сферу теневой экономики и черного рынка. А с конца 80-х годов при малейшей отмеченной либерализации эти отношения резко активизировались и в начале 90-х годов вновь стали определять экономическую жизнь страны. Однако последствия предыдущих волюнтаристских ломок экономических структур продолжали давать о себе знать. И в первой половине 90-х ВВП Ливии продолжал, как видно из табл. 1, падать, хотя темпы снижения значительно уменьшились.
Таким образом, на деле «зеленая перестройка» означала полный крах искусственных построений «третьей мировой теории», джамахирийской модели развития и возврат Ливии на путь периферийного капиталистического развития со всеми присущими ему противоречиями.
На фоне взлетов и падений темпов роста ВВП Ливии и некоторых других стран региона относительно равномерно на протяжении трех десятилетий 1960–1990 гг. протекал рост ВВП Турции. Этот рост замедлился лишь в первой половине 90-х годов. Тем не менее, за указанный исторический период в Турции было много сделано для модернизации ее экономики, внедрения западных технологий, принципов рыночной экономики. Эти изменения сделали неизбежным распад старых структур, отжившей идеологии, преобладавших ранее концепций социально-экономического развития. Экономика Турции стала открытой внешнему миру.
В 80–90-е годы происходила равноправная интеграция страны в мировое капиталистическое хозяйство, продолжался рост экспорта не только сельскохозяйственных, но и промышленных товаров, который наряду со ставшим традиционным экспортом рабочей силы стал главным источником валютных доходов страны. Несмотря на определенные кризисные явления, вызвавшие отмеченное снижение темпов роста ВВП, продолжалась либерализация турецкой экономики, что обеспечивало ей постоянное поступление из западных стран новых капиталовложений и современной технологии, а также гарантировало непрерывность процесса модернизации.