Выстраивание страхового климата, «первой фазы» нормализации, теоретически возможно и сегодня. При всей спорности и неоднозначности степени российского влияния в Белоруссии Россия все же единственный внешний по отношению к белорусскому режиму субъект, который может в принципе обеспечить страховые гарантии в отношении вложенных в Белоруссию инвестиций. Однако предотвращение возникновения угрозы вместо реагирования на свершившуюся угрозу является, наверное, самым трудным делом как для Европы, так, пожалуй, и для России. Это означает, что Европа, даже мобилизовав политическую волю на такого рода многоступенчатую и многофакторную политику — что маловероятно в силу изложенных выше причин, — рискует не найти взаимопонимания в России, и наоборот.

Таким образом, «советская» плановая экономика Белоруссии, полностью контролируемая государством, сегодня Европу более чем устраивает: поскольку белорусская промышленность продолжает функционировать, хоть как-то занимая население, ночной кошмар Европы — массовый выброс мигрантов — не актуален. Основные фонды при этом, правда, практически изношены, не сегодня-завтра начнут сыпаться предприятия, однако как реальная угроза это Европой пока не рассматривалось. Вопрос об инвестициях и о создании приемлемого для них страхового климата еще менее актуален и учитываем — задачи белорусской политики Европы выглядят настолько сложными, что за их решение проще вообще не браться.

Что Европу в Белоруссии и сегодня не устраивает, так это авторитарный режим Лукашенко. Причем будь режим не столь вызывающе демонстративен по отношению к Западу, откровенно попирая демократические ценности, можно предположить, что Европа не записывала бы Лукашенко кандидатом в изгои, как, например, она этого не делает в отношении стран Центральной Азии. Однако белорусский президент регулярно не оставляет Европе шанса спасти лицо — конфронтация с внешним окружением ему самому нужна как воздух. Образ внешнего врага, мотивирующий авторитаризм в глазах достаточной части общества — в первую очередь, сельского и пожилого населения, опоры Лукашенко, — является одной из ключевых основ внутренней стабильности режима. Оглядываясь назад, можно заметить, что Лукашенко за все время правления на самом деле не упустил ни одной возможности обострить ситуацию на западном направлении — начиная с символичного инцидента в сентябре 1995 г., когда в белорусском небе был расстрелян по недоразумению спортивный воздушный шар с двумя американскими воздухоплавателями: вместо принесения извинений госдепу США белорусский президент наградил расстрелявших шар летчиков[9].

В результате белорусская политика Европы изначально была до смешного неамбициозна: единственное, что, по большому счету, нужно было Европе от Лукашенко, так это «чуть меньше авторитаризма», то есть соблюдение элементарных, по европейским меркам, политических приличий. Более серьезные и системные задачи, в силу изложенных выше причин, просто не ставились. Собственно, именно декоративный характер задач миссии КНГ ОБСЕ и вызвал сразу ее неприятие наиболее массовой оппозицией. Напомним, что всего за полгода до того, как Лукашенко начал метать гром и молнии в адрес главы КНГ Ханса-Георга Вика, Консервативно-христианская партия и БНФ требовали от ОБСЕ его отставки как «непосредственного проводника политики Лукашенко». Однако, по иронии судьбы, именно правила приличия «по-европейски» белорусский президент при всем своем желании соблюдать как раз и не может: его электорат просто не воспримет полутона, ему нужны исключительно широкие и эпохальные мазки.

Рабочая группа Европейского парламента по связям с Беларусью 23 февраля 2005 года на заседании в Страсбурге (Франция) утвердила откорректированный проект программы действий Евросоюза по поддержке демократии в Беларуси. Об этом сообщил председатель группы, польский депутат Богдан Клих .

Среди основных пунктов этого документа[10]:

· назначение специального представителя ЕС по Беларуси для координации политики ЕС в отношении страны;

· сотрудничество с США в их политике по отношению к Беларуси после принятия в октябре 2004 года "Акта о демократии";

· международное признание нынешнего белорусского режима диктатурой и президента Лукашенко диктатором;

· идентификация и замораживание личных активов президента Лукашенко и других высших лиц режима, которые обеспечивают продолжение диктатуры;

· давление на минские власти с целью немедленного освобождения узников совести;

· расширение списка представителей белорусских властей, которым запрещена выдача виз для въезда на территорию стран - членов ЕС;

· создание альтернативных и доступных источников информации (ТВ или радиостанции) в соседних странах (Польша и/или Литва), помощь независимым печатным СМИ для увеличения их тиража, поддержка создания и функционирования белорусской школы для журналистов в соседних странах;

· поддержка неправительственных организаций, включая женские и молодежные, которые работают на демократизацию и защиту прав человека;

· адаптация нынешних программ ЕС к специфическим условиям Беларуси, которая позволила бы напрямую работать с молодежными организациями, минуя государственный уровень;

Таким образом, мы видим, что ЕС занимает достаточно жесткую позицию по отношению к нынешнему режиму в Белоруссии. Если рассмотреть основные пункты вышеописанного документа, то мы увидим, что предлагаемая стратегия во многом направлена именно на подрыв режима Лукашенко, как через апелляцию к мировому сообществу и международному праву, так и через поддержку оппозиционных партий и течений внутри самой Белоруссии.

2.1 Деятельность ОБСЕ в Белорусси

Миссия ОБСЕ в Белоруссии даже в минималистском варианте реально поставленных перед нею задач была обречена на провал: констатация факта недемократичности режима рычагом давления на Лукашенко служить не могла. Белорусский режим вполне мог существовать и без Европы, в то время как Европа без российского транзита через Белоруссию, несомненно, оказалась бы в серьезном кризисе. Собственно, этот внутренний европейский конфликт прагматизма и моральных ценностей и обусловил всю непоследовательность, половинчатость и принципиальную нереализуемость «белорусской политики» Европы. По большому счету, какие бы обвинения ни выдвигались Лукашенко в отношении главы миссии Ханса-Георга Вика, в итоге «вышвырнутого», по словам белорусского президента, из страны, вся деятельность миссии тогда сводилась не более чем к маловразумительным и ритуальным по своей природе мероприятиям — так сказать, для очистки совести. Та же ритуальная функция, очевидно, будет свойственна и вновь открывшейся в Минске миссии ОБСЕ.

Мандат минской Консультативно-наблюдательной группы ОБСЕ был принят в 1997 г. и в 1999 г. утвержден решением Стамбульского саммита. В 1998 г. в Минск прибыл руководитель миссии посол Ханс-Георг Вик, в прошлом (1985—1990 гг.) возглавлявший западногерманскую Федеральную разведывательную службу (БНД), а затем занимавший пост советника президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе. Вплоть до 2001 г. миссия ОБСЕ большей частью пыталась придать режиму Лукашенко хоть какую-то видимость демократичности, которая бы устроила Европу. Во всяком случае, ни к чему иному усилия миссии «наладить диалог оппозиции и власти», то есть ввести практику круглых столов, явным образом не вели. Какой эффект должны были оказать на белорусскую политсистему регулярные застольные беседы Лукашенко с маргинализованной интеллигентской оппозицией, не вполне понятно, однако с его участием ни одного круглого стола так и не прошло. Единственным результатом работы миссии того периода было заметное охлаждение ее отношений с наиболее массовой оппозицией, поскольку, в общем-то вполне резонно, та стала обвинять Вика в проведении политики белорусского президента[11].