Главным итогом трех раундов ведущихся в Пекине шестисторонних переговоров следует считать то, что они показали возможность разрешения кризиса путем переговоров, и то, что в настоящее время это стало более вероятным, нежели ранее. Но для реализации сценария «Замирение» требуется политическое решение администрации США о том, что КНДР в случае полного и проверяемого отказа от ядерного оружия (или всех видов оружия массового уничтожения) не будет рассматриваться как государство, существование которого противоречит американским интересам.

Если у команды Дж. Буша-младшего найдется политическая воля для принятия такого решения, то тогда у сценария «Замирение» есть надежда оказаться реализованным. Правда, для этого надо будет «пятерке» (США, Китай, Россия, Южная Корея, Япония) предложить КНДР такую цену, от которой она не смогла бы отказаться. При этом вовсе не обязательно, чтобы основные расходы понесли США. Скорее наоборот.

Сценарий второй – усиление напряженности при сохраняющемся ограниченном политическом диалоге. Этот сценарий означает, что США отказываются от проведения вооруженной акции против КНДР, однако жестко настаивают на поставленных условиях разрешения кризиса и не идут на уступки северокорейскому руководству. При этом возможно усиление американского военного присутствия на территории Южной Кореи, а при определенных условиях развития ситуации – и возврат тактического ядерного оружия США в Южную Корею.

КНДР, со своей стороны, будет проводить акции, демонстрирующие серьезность ее намерений противостоять американскому диктату. Например, возобновит испытания баллистических ракет. Нельзя исключать и проведение ядерного испытания с подрывом ядерного взрывного устройства.

То есть ситуация «примораживается» до того момента, когда изменится внешнеполитическая конъюнктура, а также положение в самих США. Вполне вероятно, что «размораживание» ситуации произойдет только после ухода со сцены команды Дж. Буша-младшего.

Данный сценарий представляется довольно опасным. С одной стороны, он дает возможность КНДР проводить военные ядерные исследования, полностью выведя свою ядерную программу из-под международного мониторинга. С другой стороны, США в рамках достижения поставленных целей будут усиливать нажим на КНДР, добиваясь полной политической и экономической изоляции республики. В совокупности такие действия со стороны КНДР и США могут стать переходной фазой к началу реальных боевых действий.

Сценарий третий – силовая акция США. Данный вариант является маловероятным в обозримой перспективе. Хотя вероятно, что политическая легитимизация такой операции может встретить меньше сложностей, чем в случае с Ираком.

Главная же проблема осуществления этого сценария заключается в том, что в отличие от С. Хусейна северокорейское руководство и с военной точки зрения, и с точки зрения наличия политической воли вполне готово к превентивному вторжению на территорию Южной Кореи с целью недопущения формирования на ее территории «армии вторжения» США и их союзников. Хотя представляется очевидным, что Пхеньян не нацелен однозначно на силовой вариант. При всей очевидной предпочтительности первого сценария, к сожалению, вероятность развития событий по нему на сегодня ниже, чем по второму сценарию. И главная причина этого заключена в упорно демонстрируемой командой Дж. Буша-младшего нетерпимости к режиму Ким Чен Ира.

Отдельного рассмотрения заслуживает вопрос о возможных последствиях обретения КНДР статуса государства, реально обладающего ядерным оружием.

10 февраля 2005 года Министерство иностранных дел КНДР распространило заявление, в котором говорится: «Мы уже предприняли решительные действия по выходу из Договора о нераспространении ядерного оружия и изготовили собственное ядерное оружие самозащиты в ответ на политику администрации президента США Джорджа Буша, которая не скрывает своего желания изолировать и задушить КНДР». Там же констатируется, что «северокорейское ядерное оружие останется сдерживающей силой при любых обстоятельствах».

Следует отметить, что и ранее отдельные представители КНДР заявляли о том, что их страна обладает «силами ядерного сдерживания». Совсем недавно, 24 января 2005 года, заместитель главы МИД КНДР Ким Ге Гван на встрече с американским конгрессменом Куртом Уэлдоном заявил, что Пхеньян обладает ядерным оружием, но применит его «исключительно в целях обороны». Однако на сей раз признание об обладании КНДР ядерным оружием прозвучало как официальная позиция.

Можно ли верить этому заявлению МИД КНДР? Доказательств обладания ядерным оружием северокорейцы не представили. Посетивший в начале 2004 года атомные объекты КНДР бывший руководитель лос-аламосской лаборатории США Зигфрид Хэкер сомневается в способности Пхеньяна создать в ближайшее время ядерное оружие. По его мнению, северокорейцам так и не удалось решить ряд технических проблем, связанных прежде всего с созданием эффективных детонаторов для приведения в действие основного боезаряда.

Но, с другой стороны, нельзя не учитывать уже упоминавшееся признание отца пакистанской ядерной бомбы А.К. Хана в том, что северокорейская урановая программа гораздо более продвинутая, чем предполагает мировое сообщество. К тому же эта программа в отличие от плутониевой никоим образом не контролировалась МАГАТЭ. Поэтому можно предположить, что под прикрытием плутониевого оружейного проекта, который пусть и дозировано, но все же отслеживался инспекторами МАГАТЭ вплоть до декабря 2002 года, Пхеньян способен был реализовать урановый оружейный проект.

С учетом изложенного было бы опрометчиво согласиться с оценками целого ряда российских и зарубежных экспертов о том, что заявление МИД КНДР от 10 февраля 2005 года – это очередное проявление политики шантажа с элементами блефа. Более взвешенной представляется следующая оценка: маловероятно, что северокорейцы ядерное оружие сделали, однако такой сценарий исключать нельзя.

Вместе с тем совершенно очевидно, что работы по созданию ядерного оружия в КНДР ведутся, и оно, если мировое сообщество не предпримет скоординированных мер, учитывающих и интересы безопасности КНДР, рано или поздно у этой страны все же может появиться (если уже не появилось). А это событие в случае веских доказательств его свершения будет иметь далеко идущие последствия для безопасности не только в Северо-Восточной Азии, но и в глобальном масштабе.

Во-первых, увеличивается вероятность попыток силового решения корейского «ядерного кризиса», в том числе по причине возрастающей угрозы неконтролируемого распространения ядерного оружия, – торгует же Пхеньян баллистическими ракетами, почему бы ему не торговать и ядерными боеприпасами и технологиями их изготовления? Во-вторых, кризисная стабильность на Корейском полуострове существенно снизится. Соединенные Штаты не могут игнорировать возможность применения Северной Кореей ядерного оружия, пусть и по территориям Южной Кореи и Японии, и поэтому в случае обострения кризиса могут нанести превентивный удар по северокорейским ядерным объектам. В Пхеньяне, в свою очередь, в этой ситуации могут действовать по принципу «to use or to lose».