Фундаментальные изменения, происходящие на миро­вой арене с конца 1980-х гг., стимулировали дальнейшее распространение института президентства. Почти во всех бывших республиках СССР, республиках бывшей СФРЮ (за исключением Боснии и Герцеговины), а также в Че­хии и в Словакии был учрежден президентский пост. Этот же пост ввела у себя Монголия. Сегодня президент­ство — неотъемлемый элемент политических систем мно­гих стран Европы, Азии, Африки, Северной и Южной Америки. В то же время каждая страна сама определяет, какую роль должен играть президент в ее политической жизни.

Весьма распространено представление о том, что круп­ными по территории государствами можно эффективно уп­равлять только посредством системы президентского правле­ния. Между тем в крупнейших странах мира - США (площадь 9,3 млн.кв.км) и Бразилии (8,5 млн. кв.км) действует система президентского правления, а в Канаде (9,9 млн.кв.км) и Ав­стралии (7,7 млн.кв.км) - система парламентарного правле­ния. В Китайской Народной Республике (9,6 млн.кв.км) в условиях однопартийной системы официально провозглашен принцип коллективного руководства страной.

С другой стороны, некоторые небольшие по размерам государства - Кипр, Гондурас, Уругв.ай, Бенин, Малави, Гамбия и др. - установили у себя президентскую систему правления, а такие крупные европейские страны, как Феде­ративная Республика Германия, Испания, Швеция, Италия, являются парламентарными республиками или монархия­ми. Таким образом, отсутствует прямая зависимость между размерами территории того или иного государства и из­бранной им системой правления, хотя, конечно, крупные страны особенно нуждаются в сильной государственной власти.

1.2. Конституционный статус и предназначение президента в политической системе.

Полномочия президента, его роль и статус в политичес­кой жизни той или иной страны определяются, прежде всего, соответствующими конституционными нормами. Конститу­ция Италии (ст. 87) гласит: "Президент Республики являет­ся Главой Государства ." Аналогичным образом определен статус президента и в Конституции Венгрии (ст. 29.1): "Гла­вой государства Венгрия является Президент республики ." В конституциях ряда стран специально подчеркнуто, что президент является главой исполнительной власти. Соглас­но ст. II.1 Конституции США, "исполнительная власть пре­доставляется Президенту Соединенных Штатов Америки"[14]. В том же духе сформулирована ст.80 Конституции Мекси­ки: "Осуществление верховной исполнительной власти воз­лагается на лицо, именуемое "Президент Мексиканских Со­единенных Штатов".

В вышеупомянутых конституциях США и Мексики пря­мо не определено, что президенты этих стран являются одновременно и главами правительств, и главами госу­дарств. Такой дуализм статуса президента в данных прези­дентских республиках - явление как бы само собой разуме­ющееся, тем более, что ни Конституция США, ни Консти­туция Мексики не предусматривают отдельного поста гла­вы правительства. В тех же странах, где наряду с постом президента существует пост главы правительства, пробле­ма конституционного разграничения их полномочий реша­ется по-разному. Конституция Италии является одной из тех современных Конституций, где достаточно четко про­ведено разделение полномочий между президентом и гла­вой правительства. Если президент - глава государства, то, в соответствии со ст. 95, "Председатель Совета Министров руководит общей политикой правительства и несет за нее ответственность". Таким образом, конституционное право Италии наделяет исполнительной властью прежде всего главу правительства, а не главу государства - президента.

Примерно так же решается проблема разграничения полномочий президента и главы правительства в Конститу­ции ФРГ. Правда, в конституционном праве Федеративной Республики Германия нет нормы о том, что президент - это глава государства; его статус определен лишь в ст. 59.1: "Федеральный президент представляет Федерацию в меж­дународно-правовых отношениях". В то же время в Консти­туции ФРГ четко обозначен конституционный статус главы правительства - канцлера: "Федеральное правительство со­стоит из Федерального канцлера и федеральных минис­тров" (ст. 62). Эта правовая норма прямо указывает на то, что президент не является главой исполнительной власти и таким образом не возникает никакой правовой неопреде­ленности в разграничении полномочий между главой госу­дарства и главой правительства.

В конституциях некоторых других стран эта проблема формально не разрешена. Так, в Конституции Финляндии сказано, что высшая исполнительная власть доверена пре­зиденту, хотя в действительности Правительство возглавля­ет не президент, а премьер-министр. Несколько другая по форме правовая конструкция содержится в Конституции Австрии. Там в ст. 19.1 сказано: "Высшими органами ис­полнительной власти являются Федеральный президент, федеральные министры и государственные секретари, а также члены правительств земель". Это определение не со­держит разграничение между полномочиями главы государства - Федерального президента и главы правительства - Фе­дерального канцлера. Подобное разграничение достигается в Конституции Австрии за счет достаточно подробного пере­числения прерогатив Федерального президента, из которого вытекает, что он является лишь номинальным главой испол­нительной власти.

Подобное несоответствие формального статуса прези­дента его реальному месту в политической системе харак­терно и для Конституции Индии. В этой Конституции фор­мально самые широкие полномочия принадлежат Прези­денту Республики. В частности, согласно ст. 53.1, "исполни­тельная власть в Республике принадлежит Президенту и осуществляется им либо непосредственно, либо через дол­жностных лиц, подчиненных ему в соответствии с настоя­щей Конституцией". В реальности большинство своих пол­номочий президент осуществляет только с согласия главы правительства — премьер-министра, который и является должностным лицом в структуре высших исполнительных органов страны, наделенным наибольшими властными пол­номочиями.

Вообще в тех странах, где существуют президент и премьер-министр, неизбежно возникают проблемы соотно­шения их полномочий. Даже в таком устойчиво правовом государстве, как Франция, они далеко не однозначно разре­шены на уровне конституционного права. Конституционная модель V Республики изначально заложила основы для по­тенциального конфликта между президентом и председате­лем Совета министров. В отличие от, скажем, Конституции Италии или Венгрии, в Конституции V Республики нет от­дельного положения, прямо определяющего президента как главу государства. Правда, это вытекает из всего духа Конституции, но специальная правовая норма как таковая отсутствует. В ст. 9 сказано: " .Президент председатель­ствует в Совете Министров" и в то же время в ст. 21 обо­значено: " .Премьер-министр руководит деятельностью Правительства". Такой очевидный дуализм конструкции французской высшей исполнительной власти в Конститу­ции дает юридические основания и президенту, и премьер-министру претендовать на руководство правительством. Как будет показано ниже, степень взаимодействия между президентом и премьером в руководстве французским пра­вительством зависит от целого ряда партийно-политичес­ких факторов, и между главой государства и премьер-ми­нистром вполне возможны политические разногласия[15].