Однако на фоне всех этих, безусловно, позитивных итогов советско-вьетнамского взаимодействия прослеживается также и ряд существенных моментов, которые оказали негативное влияние на вьетнамскую экономику в целом. Так как Советский Союз, по сути, переносил во Вьетнам, причем без какой-либо адаптации к местным условиям, свою собственную модель экономического развития, которая отличалась, в частности, значительными структурными диспропорциями, нерациональным распределением и низкой эффективностью использования инвестиционных ресурсов, то СРВ в итоге переняла и все «типичные» для советского народного хозяйства «перекосы» и проблемы развития. Так, попытки создать во Вьетнаме промышленность с упором на группу А (производство средств производства) лишь в малой мере отвечали реальным потребностям страны, которая очень нуждалась прежде всего в основных потребительских товарах, а также в промышленной продукции для нужд сельского хозяйства. Оно, в свою очередь – также по советской схеме – подверглось коллективизации, которая была фактически чуждым для вьетнамских крестьян явлением, не способствовала ключевым задачам самообеспечения продовольствием и борьбы с бедностью и в итоге привела к серьезному кризису всей отрасли. В результате подобной макроэкономической и инвестиционной политики, в ходе которой основной акцент делался на развитии тяжелой промышленности в ущерб всем остальным отраслям экономики, общая «отдача» от советской помощи была несопоставима с затраченными средствами. Не отвечающая реальным условиям и потребностям Вьетнама общая стратегия экономического развития в 1980-е гг., выработанная под определяющим влиянием Советского Союза и финансировавшаяся главным образом за его счет, завела страну по сути в тупик, результатом чего стал серьезнейший системный экономический кризис конца 1980-х – начала 1990-х гг., который в значительной степени усугубился фактическим «отрывом» Вьетнама от своего основного торгового партнера и донора после распада СССР в 1991 г [2].

Последовавший за этим период стал временем серьезных испытаний для обеих сторон. Очевидно, что с начала 1990-х гг. российско-вьетнамские отношения приобрели новый характер и содержание. Распад СССР, изменение политического строя в России, отказ Москвы от идеологических основ партнерства, перемены во внешнеполитических приоритетах и переход экономики обеих стран на рыночные рельсы развития привели к свертыванию двустороннего сотрудничества по большинству направлений. В новых условиях для эффективной реализации созданного потенциала требовалось создание качественно нового механизма взаимодействия. Переходный этап, несмотря на свою относительную краткость, был весьма непростым. Нелегко принимались решения на первых заседаниях начавшей в 1992 г. свою работу двусторонней Межправительственной комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству (МПК). В ходе встреч между российскими и вьетнамскими партнерами со стороны последних можно было заметить искреннюю обиду на Россию за столь резкое изменение отношения к Вьетнаму, оказавшемуся фактически «брошенным на произвол судьбы» перед острыми экономическими и внешнеполитическими проблемами. [1].

Безусловно, самым сильным «ударом» для Вьетнама было резкое сокращение двустороннего товарооборота. Как отмечалось выше, значительная доля вьетнамского импорта поступала из СССР, причем на льготных условиях и, зачастую, в кредит. Внезапно оказавшись без такого надежного «донора» как Советский Союз, СРВ пришлось в кратчайшие сроки перестраивать географию своей внешней торговли, что было весьма непросто и болезненно по понятным причинам, особенно при постоянном и весьма значительном торговом дефиците. С 1991 года в торгово-экономическом сотрудничестве Вьетнама и России начался переход на новые принципы взаимодействия на основе практики и цен международной торговли. Российская сторона в принципе перестала кредитовать свои товарные поставки во Вьетнам. Последний кредит подобного рода на сумму 100 млн. долл. на льготных условиях был выделен вьетнамской стороне в 1992 г. для оплаты затрат российских организаций по оказанию содействия СРВ в строительстве ряда объектов. Эти изменения, естественно, не могли не сказаться на объемах товарооборота. Он упал в несколько раз. Также значительную роль в этом сыграли такие известные факторы, как произошедший на российских предприятиях спад производства основных видов продукции, ранее поставлявшейся во Вьетнам, вынужденные меры по таможенному обложению экспорта из РФ в отношении целого ряда сырьевых товаров, в которых были заинтересованы вьетнамские предприятия, реорганизация системы управления внешнеэкономическими связями в России и другие причины.

Сказалось и прекращение действия т.н. «идеологической составляющей» в сотрудничестве между СССР и СРВ. Как уже отмечалось, без данного «стержня» в отношениях между двумя странами произошел коллапс, и затем стоило немалых трудов удержать их от фактически полного свертывания. Но также нельзя не признать, что нынешнее состояние двусторонних связей, в принципе, гораздо более соответствует реалиям, потребностям и возможностям сторон. После нескольких лет практически полного застоя в двусторонних отношениях наметилось их определенное оживление во второй половине 1990-х гг., выразившееся, прежде всего, в активизации визитов на высшем уровне. Можно назвать несколько причин возобновившегося после некоторого перерыва сближения двух наших государств. Во-первых, за прошедшие пятьдесят лет была сформирована солидная, подкрепленная жизнеспособными проектами экономическая основа российско-вьетнамского взаимодействия, а построенные при советском и российском техническом содействии объекты продемонстрировали свою необходимость, во многом стали базой для развития ключевых отраслей промышленности и сельского хозяйства СРВ, позволив успешно решать задачи социально-экономического развития.

Во-вторых, в отличие от крупнейших держав, ведущих борьбу за укрепление своих позиций в регионе и в самой СРВ, относительно России у вьетнамцев не существует каких-либо синдромов или предубеждений, связанных с историческим прошлым или подходом к решению международных и внутриполитических вопросов. [5].

В-третьих, значительная прослойка вьетнамского общества, в т.ч. немалое число современных вьетнамских руководителей различного ранга, включая и высшее руководство, получила образование в СССР и России и испытывает глубокие симпатии к ней. В силу особенностей национального характера вьетнамцам присуще глубокое уважение к своим учителям и месту учебы, так что большая часть этих выпускников советских и российских вузов испытывает ностальгические чувства по отношению к России, искренне переживает в связи с происходящими в ней событиями.

В-четвертых, сохраняется зависимость Вьетнама от поставок российского специмущества, а также технического содействия в военно-технической сфере. Все это создает благоприятную почву как для продолжения доверительного политического диалога, так и для конструктивной работы по традиционным и новым направлениям взаимодействия[8].