То же самое касается и трудовых отношений. Они носят очень про­тиворечивый характер. С одной стороны, остаются элементы отношений, свойственных для административно-командной системы, пережитки вне­экономического принуждения (прописка, ведомственное или государст­венное жилье, очередь на жилье, слабая подвижность рабочей силы), не­достаточное развитие профсоюзного движения, а с другой,—формиру­ется примитивный рынок труда, что связано с деформацией рыночных отношений (незащищенность человека, его бесправие перед работодате­лем, высокий уровень эксплуатации, достаточно большое распростране­ние отношений личной зависимости). В соответствии с этим, изменяется механизм занятости.

Вместо гарантированной занятости и “скрытой” безработицы появились и распространяются открытая безработица и “безработица на работе”. Само положение тружеников обусловливает усиление процессов их сплочения, борьбы за свои права. Из наемных работников государства, из соучасников системы “государственного па­тернализма” они неизбежно превращаются в новую социальную силу, объединенную коллективной трудовой деятельностью, совместной борь­бой за условия жизни и труда. В то же время с ростом безработицы фор­мируется слой возможных, а нередко — и реальных, пауперов, обездолен­ных людей.

На противоположном полюсе формируется новая социальная прос­лойка — номенклатурно-буржуазная элита. Средний класс, занимающий промежуточное место между элитой и наемными работниками, в разви­тых странах формируется преимущественно из лиц творческого труда, квалифицированных рабочих и инженеров, мелких собственников. К со­жалению, в условиях переходной экономики люди творческого труда, квалифицированные рабочие и инженеры оказались в тяжелом положе­нии как в отношении условий труда и реализации своих возможностей, так и в отношении условий жизни. Поэтому средний класс формируется преимущественно из лиц, обслуживающих элиту (служащие СП, сред­няя государственная и корпоративная бюрократия, работники элитных финансово-банковских и торговых организаций и т. п.).

Глубокая противоречивость и даже искаженность реальных произ­водственных отношений переходного периода не обеспечивают реализа­цию общей закономерности социализации экономики и общества, сво­бодного, гармоничного развития личности, всемерной реализации ее творческих возможностей во имя роста богатства страны. Концентрация экономической власти в руках номенклатурно-корпоративной элиты, не­способность государства развивать науку, образование и культуру огра­ничивают возможности в отношении воспитания людей творческого тру­да, высококвалифицированных рабочих и инженеров, не позволяют полностью реализовать свои творческие потенциалы ученым, писателям, ху- [ дожникам, всем людям творческого труда. Еще хуже положение той час- \ ти общества, которую составляют наемные работники: они в значитель­ной степени отчуждены от собственности, труда и управления, их воз­можности в отношении образования и культуры уменьшаются, что, в свою очередь, может отрицательно сказаться на развитии общества.

Все это требует социальной переориентации рыночных реформ на развитие социально ориентированной экономики, экономики для челове­ка. Если эти процессы будут достаточно мощны, то возможным окажет­ся если не подчинение деятельности корпораций и государства, то на­правление ее с учетом требований демократических объединений тру­дящихся.

2. Глобальные мировые тенденции и наш переходный период

Переход к рыночной экономике— это преодоление самоизоляции, ко­торая была свойственна бывшему Союзу, вхождение в мирохозяйствен-

ные связи, в русло общецивилизационного прогресса. Поэтому выявле­ние внутренней связи нашего переходного периода с глобальными тен­денциями мирового развигия, а также их определяющего влияния на этот период составляет непременное методологическое условие его глубокого познания.

Современный мир, мировая экономика характеризуются переходом от индустриальной стадии, господствовавшей почти два века, к новой, высшей стадии прогресса человеческого общества — постиндустриаль­ной. Эта глобальная тенденция, обусловленная становлением нового тех­нологического способа производства, дальнейшим углублением общест­венного разделения труда и интернационализацией хозяйственной жиз­ни, ведет к глубоким сдвигам в уровне и структуре общественного про­изводства, в характере общественного развития.

Как известно, для индустриальной эпохи характерны машинные средства труда, машинное оборудование, базирующиеся на энергетике преобразованных сил природы — на паре и электричестве. Сами средст­ва труда обусловливают развитие человека, повышение его образования, квалификации, культуры. Но при этом человек является “экономическим человеком”, ибо его деятельность полностью подчинена внешней для не­го силе производства, экономических факторов. Для индустриальной эпо­хи характерно господствующее положение материального производства. В экономике Украины, которая — в отличие от развитых стран — оста­ется на индустриальной стадии, в конце 80-х годов в сфере материально­го производства были заняты 72 % работающих. Социальная сфера в на­шей стране развита недостаточно: на ее долю здесь приходилось 28 % занятых. Вероятно, с началом перехода к рыночной экономике это соот­ношение еще больше ухудшилось. Вполне естественно, что на этой ста­дии — при всем развитии демократических свобод — существует вещест­венная зависимость людей, ведь вся их деятельность, мотивация и даже само существование обусловлены необходимостью воспроизводства ве­щественного богатства.

Для постиндустриальной стадии свойственна принципиально новая технология, при которой решающее значение приобретают информация, знания, творческий труд. Иначе говоря, новый технологический способ производства определяет и качественно новый уровень производительных сил. При этом для производственных отношений характерно многообра­зие форм собственности: государственная, частная, коллективная и др. Вместо материального производства господствующее значение приобре­тают социальная сфера, сфера услуг: на их долю в развитых странах при­ходится свыше 2/3 занятых, а на материальное производство — соответ­ственно, менее 1/3. Это значит, что произошел переход от экономики ма­териальной продукции к экономике услуг. Принципиально новая произ­водственно-техническая база обусловливает и обеспечивает универсаль­ное развитие способностей и потребностей человека, устраняет господ­ство над ним вещей, материально-вещественного богатства, изменяет сис­тему ценностей и ориентации. Человек, работник лишается односторон­ней функции исполнителя, выводится из непосредственного производст­ва, становится его контролером и наладчиком, в той или иной мере участвует в управлении производством и другими общественными про­цессами. Высокий уровень развития сферы услуг—образования, науки, культуры, здравоохранения и спорта — способствует всестороннему раз­витию умственных и физических способностей человека, обогащает его интересы, поднимает его духовно. Распространяются тенденции социа­лизации и гуманизации общественно-экономической жизни. Следователь­но, социальная сфера —это не только результат высокого уровня разви­тия материального производства, но и мощный фактор развития НТП, способностей человека, производительных сил в целом. Все это оказыва­ет огромное влияние на реализацию достижений НТР, рост экономики. Переход от индустриальной к постиндустриальной стадии социально-эко­номического развития определяет главные черты нашего переходного периода. Это особенно проявляется в характере кризиса, который мы пе­реживаем.