Убедить немцев в том, что единствен­ное спасение от нищеты и голода, от засилья спекулянтов и бюрократов - это отказ от карточной системы, «отпуск» цен, замена старой обесце­ненной рейхсмарки на новую и быст­рый запуск всех рыночных механиз­мов, оказалось непросто. За двена­дцать лет господства нацистской разновидности «социализма» и три года послевоенной разрухи люди отвыкли работать без кнута, отвыкли от мысли, что за свою работу можно получить полновесные деньги, отвы­кли от инициативы, свободы и нераз­рывно связанной с ней ответственно­сти за самих себя. Все боялись: как бы не стало еще хуже. В условиях не­хватки самых элементарных товаров распределительная система под кон­тролем оккупационных властей мно­гим представлялась наименьшим злом.

Не было единодушия и среди за­падных оккупационных властей. В Англии пришедшее после окончания войны к власти лейбористское прави­тельство увлеченно занималось экс­периментированием с широкомас­штабной национализацией промыш­ленности. Соответственно в британ­ской зоне больше сочувствия вызывали взгляды и позиции социал-демократов, чем либеральные проек­ты Эрхарда.

Наибольшее понимание Эрхард встретил у американцев, хотя и здесь было немало сторонников кейнсианских рецептов выхода из «великих депрессий». И тем не менее именно американцы в конечном счете наибо­лее решительно поддержали ту глав­ную цель, к которой стремился Эр­хард, - освободить германскую эко­номику от пут командно-­административных методов ведения хозяйства н вернуть ее на рыночные рельсы.

3. СТАРТ ЭКОНОМИЧЕСКИХ РЕФОРМ

Главной программной целью Эрхарда была денежная реформа как конкретная технико-финансовая мера выхода из социально-экономиче­ского хаоса и дальнейшего перехода к рыночной экономике. При этом денежная реформа неразрывно связана с экономической и не имеет без последней никакого смысла: «Денежная реформа осталась бы единич­ной акцией, если бы она не основывалась на здоровой базе действитель­но органического выравнивания, и остались бы закрытыми все те кра­ны, которые поставило ошибочное частное и государственное планиро­вание. Замораживание цен предлагает лишь предлог для известной, ве­дущей к хаосу политики».

По мысли Эрхарда, существует и глубокая связь с социальной ре­формой: «Мы имеем самое антисоциальное хозяйство, которое только может быть, ибо кто работает—получает ничто, «деньги», с которыми не может ничего предпринять . Когда существует функционирующая валюта, центральное хозяйствование практически невозможно». При этом, с социальной точки зрения, денежная реформа обязана вернуть доверие к денежной единице, а для этого она должна была что-то дать каждому, то есть по отношению к населению эта реформа не могла быть рестрикционной. Эрхард постоянно подчеркивал, что никакое го­сударство не в силах создать такой запас (хотя государственный ре­зерв также необходим), что единственный способ материального обес­печения денежной реформы — одновременное с ней освобождение цен, подкрепленное последовательностью экономической политики, направ­ленной на переход к рыночной экономике. При этом Эрхард опирался на собственные исследования 1931 г., когда он предлагал для выхода из кризиса: «Мы должны пойти на то, чтобы последние потребительские программы отдать рынку . и на стороне инвестиций защищать только то, что безусловно требует поддержки».

Процедура обмена была следующей: 20 июня каждый гражданин, также и несовершеннолетние, получил так называемые подушные деньги в размере 40 DM и двумя месяцами позже еще по 20 марок .

Частные накопления и активы кредитных институтов, включая вклады, были пересчитаны в пропорции 10:1 . Половина счетов была после проверки происхождения денег финансовыми органами сохране­на. Из второй половины в октябре 70% были аннулированы .

Итак, как конечный результат, 100 рейхсмарок было обменено на 6,5 новых DM.

Накопления банков, госучреждений, почты, железнодорожного ве­домства и национал-социалистских организаций были полностью анну­лированы. При этом долги Рейха банковской системе также были анну­лированы, прочие долги государства были погашены лишь в 1957 г. в пропорции 10:1. Для зарплат, пенсий и арендной платы пропорция об­мена составила 1:1, для прочих денежных отношений—10:l ». Та­кова техническая сторона реформы.

Благодаря «редкости» новых денежных знаков и обнародованию Эрхардом уже в тот же день по радио решения об освобождении цен произошел перелом. До 19 июля 1948 г. все полки магазинов были пу­сты. Наутро все витрины были полны. (Конечно, торговцы-частники за­ранее готовились, припрятывая товар.) «Карточки были — кроме неко­торых продовольственных товаров — в противоположность намерениям оккупационных властей отменены, замораживание цен отменено немед­ленно и замораживание зарплаты немного поздней.

Вскоре был создан Центральный банк, независимый от правитель­ства, чьей задачей стало недопущение инфляции. Сразу же был запре­щено землям и общинам формировать дефицитный бюджет. 20 июня Эрхард через своего представителя обещал освобождение основных цен, чем чрезвычайно удивил военную администрацию, которая считала во­просы экономической политики исключительно собственной компетенци­ей. Уже 21 июня заявление представителя Эрхарда о немедленном осво­бождении цен вызвало ее резкое недовольство.

Несмотря на введение новых денег, цены в первые месяцы продол­жали расти: так, с июня по декабрь цены на промышленное сырье под­нялись на 26%, на продовольствие — на 18, на одежду — на 35%.

Первое время значительно возросла безработица — с 3,2% в июне 1948 г. до 12,2% в марте 1950 г. Однако здесь сказался значительный рост населения за счет беженцев и переселенцев — с 1939 по 1954 г. на более чем 10 млн. человек, или на 25%.

Можно утверждать, что и с ценами, и с безработицей произошло следующее — из скрытой и деструктивной формы эти важнейшие баро­метры экономической жизни превратились в открытые измерители сложнейшего процесса социально-экономического выздоровления. Ко­нечно, здесь проявились прежде всего противоречия социального рыночного хозяйства, конкретное развитие которых мы рассмотрим далее. Но сначала общий вопрос: какую все-таки роль сыграли внешние «ле­карства», которые помогли встать на ноги экономике и обществу За­падной Германии?

«Иногда утверждается, что решающим для развития страны был план Маршалла . Западная Германия получила за 10 лет по этому пла­ну с 1948 г. около 1,9 млрд. долл., что по тогдашнему курсу составляет 150 марок на человека! Это меньше, чем бесплатные поставки 1945 — 1948 гг. продуктов питания, удобрений и семян…»

При этом автор цитируемой статьи профессор X. Херберг считает, что «западногерманское экономическое чудо является ребенком от брака денежной реформы и рыночного порядка».

Необходимо только добавить социальную реформу, которая тесно связана с двумя другими. Именно она сыграла роль того «обезболива­ющего средства», которое помогло проглотить «горькую пилюлю» де­нежной реформы и операцию введения рынка. Во-первых, это относи­тельно равные стартовые условия (вспомним процедуру обмена денег). Элементы социальной реформы, которая как и экономическая развива­лась на протяжении всего периода строительства рыночного хозяйства (приблизительно 10—15 лет, до достижения конвертируемости DM), следующие: