Вторая оговорка касается перспектив рабочих и управляющих, которые (перспективы), в свою очередь, зависят от процесса приватизации. Подходы к приватизации в отдельных странах различались очень значительно, по масштабам, процедуре и по времени осуществления (см. Fridman, Rapacjzynsky in Earle 1993).

В некоторых странах, таких как Болгария и Румыния, несмотря на тщательно разработанные планы, было достигнуто немногое (за исключением малой приватизации преимущественно в розничной

торговле). И, за исключением России и Чешской Республики, большая приватизация осуществлялась медленно, действительная смена права собственности и прав контроля существенно запаздывала по сравнению с объявленным распорядком.

В России работники поощрялись к тому, чтобы взять фирмы в свои руки, при этом управляющие получали несоразмерно большую долю в капитале (Boyko, Sheifer и Vishny 1993). В отличие, от этого чешская и румынская массовая приватизация предоставила более ограниченные права “инсайдерам”, но в обеих странах все еще не вырисовывается сколько-нибудь определенный результат. Польша занимает промежуточное положение. В целом по прошествии времени вероятность того, что работники предприятий получат существенные права возросла; в основном это можно рассматривать как политическую цену, уплачиваемую за то, чтобы приватизация действительно осуществлялась. Это важно потому что это формирует предприватизационные ожидания и рабочих, и управляющих. Когда в начале реформы приватизация казалась очень близкой, а доли сегодняшних работников в капитале фирм после приватизации представлялись маленькими, для управляющих и для рабочих было мало оснований работать на длительную перспективу и приступать к структурным преобразованиям. В некоторых случаях - как в Польше в 1991 г. - это привело к требованиям повышения зарплаты и ассоциировалась с поведением, направленным на декапитализацию фирмы. Но замедление приватизации и более высокая доля работников в приватизируемом капитале заставили фирмы работать на более отдаленную перспективу. Это становится характерным и для Польши (Pinto, Belka и Kzajewski 1993). Однако это хрупкое равновесие и замедление приватизации может быть симптомом растущей неспособности к достижению консенсуса, необходимого для смены формы собственности. В таких случаях - Болгария и Румыния, возможно, лучшие примеры - выигрыши от дальновидного поведения менее очевидны и может последовать действительная декапитализация.

Нет необходимости специально подчеркивать, что требования высокой заработной

платы, низкие инвестиции и отсутствие структурных изменений являются здесь

наиболее вероятными последствиями. Третья оговорка состоит в том, что внешняя среда, в которой функционируют государственные фирмы, существенно отличается от той среды, в которой действуют фирмы в западных странах. Особо значима здесь степень текущих и перспективных бюджетных ограничений. В большинстве стран вновь за исключением России, само осуществление реформы, так же как и ужасающая ситуация с государственным бюджетом, быстро ведут к ужесточению бюджетных ограничений для государственных предприятий. Динамика субсидий приведена в таблице 1-2. Существенное сокращение субсидий наблюдается в большинстве стран, кроме России и Румынии.

Таблица 1-2. Субсидии гос. предприятиям (процент от ВВП)

Страны 1990 1991 1992

Венгрия 3,2 2,6 2,1

Польша 6,2 3,1 1.4

ЧСФР 14,1 9,7 5,5

Словакия 9,6 5,5 4,1

Болгария 8,8 3,0 3,2

Румыния 3,6 2,5 2/3

Россия - - 28,7

- нет данных.

Фирмам требуется время для осознания того факта, что ограничения стали жесткими

и будут оставаться таковыми и в дальнейшем. Кроме того, субсидии составляли

обычно лишь одно из измерений жесткости бюджетного ограничения. В большинстве

случаев другие механизмы, такие как задолженность по уплате налогов, неуплата

отчислений по социальному страхованию, дешевые кредитные линии, способствовали

смягчению бюджетных ограничении или, по крайней мере, существенно смягчали

видимую жесткость экономической политики. Как только изменились

ощущения фирм относительно жесткости бюджетных ограничений, они начинали сокращение заработной платы и занятости. В свете этого нужно рассматривать динамику заработной платы и занятости с самого начала переходного этапа. То, что мы видим, и что детально представлено ниже, за некоторыми оговорками, точно соответствует модели. В начале реформ сокращение занятости было незначительным и часто происходило за счет увольнений по собственному желанию и досрочного выхода на пенсию. Заработная плата была установлена либо ниже, либо близко к потолку, который диктовался политикой доходов (Blanchard и Layard 1992, Jackman и Pages j.993). По мере продолжения реформы, ориентация на более длительную перспективу и ощущения более жестких бюджетных ограничений заставляют фирмы быстрее высвобождать работников. Число недобровольных увольнений увеличивается. В то же время заработная плата растет, но обычно в связи с общим состоянием дел на фирм е.

Занятость и заработная плата в государственном секторе

Сокращение выпуска.

На рисунках 1-2 и 1-3 показано снижение ВВП и промышленного производства по странам с 1990. ВВП в известной мере отражаем развитие частного сектора, но в промышленном производстве очень сильно доминируют государственные фирмы.

Рисунки указывают на очень значительное сокращение производства, которое

затронуло все страны с самого начала перехода. Общее сокращение ВВП с 1929 года

варьирует от 12% в Польше до 40% в Болгарии. Общее сокращение промышленного

производства варьирует от 31% в Венгрии до 54% в Болгарии. Даже если мы уверены

в том, что официальная статистика преувеличивает размеры падения выпуска, мы все

равномобнаруживаем значительное сокращение объемов производства, которое пришло

вслед за предшествующим замедлением роста. При более близком рассмотрении

видна временная разница в развитии событий по отдельным странам. В трех самых

развитых центральноевропейских странах наибольшее сокращение выпуска произошло в

тот год, когда переход начался всерьез - 1990 г. в Польше, 1991 г. в двух

других. К середине 1.992 г. в Польше появились признаки стабилизации

промышленного выпуска и в

первой половине 1993 г. он был примерно на 10% выше, чем в предшествующем году.

В Венгрии и Чешской Республике выпуск

стабилизировался в 1993 г. и теперь налицо слабые признаки подъема, Болгария отличается в этом плане; хотя здесь также наибольшее сокращение приходится на начало реформы, темп сокращения все еще высок в 1992 г. И в России, и в Румынии темп сокращения еще возрастает в 1992 г. Хотя это и не является нашей главной темой, понимание того, почему выпуск сократился так сильно, существенно важно для нашей задачи. Из сведений, собранных другими исследователями так же, как и из данной работы, следует, что сокращение выпуска в большинстве стран, видимо, имеет две концептуально различные причины. Первая, которая доминирует в начале перехода, это общий шок, сочетание снижения совокупного спроса и сужения кредита. Вторая причина, значимость которой возросла, это перераспределение, сдвиги в относительных издержках и в относительных размерах спроса. Такая интерпретация базируется на многих ключевых моментах. Один из них - это малые различия в относительной динамике выпуска между секторами в начале перехода и рост этих различий во второй и третий годы перехода. Изменения указанных различий показаны в. таблице 1-3. Исключением из общей картины представляется Венгрия, где структурные изменения играли более важную роль прежде и до 1990 года наблюдалась явно асимметричная динамика в различных секторах. Другой ключевой момент - это корреляция между относительными ценами в отдельных секторах и изменениями выпуска. Если бы шоки относительного спроса доминировали на старте перехода, можно было бы ожидать положительной корреляции между относительны- ми ценами и выпуском. И, за исключением Венгрии и Болгарии, в течение первого года реформы корреляция была очень низкой по абсолютному значению величиной. В Польше незначительная отрицательная корреляция в 1990 г. превратилась в положительную и существенную в 1991 и 1992 гг. (Borensztein, и Ostry, 19931 глава 2 настоящего издания). Что интересно (но это может сказать больше о показателях, чем о ситуации в Центральной Европе), корреляция между индикаторами предполагаемых сравнительных преимуществ, такими, как внутренние издержки на факторы производства и величина выпуска, незначительна для любой из рассматриваемых стран.