Первая из этих задач решается довольно просто: квалифициро­ванно выслушать клиента может, наверное, даже начинающий консультант. Пожалуй, в подобной ситуации есть только один особо важный момент: человеку в такой ситуации часто кажется, что с ним происходит нечто ужасное, что нигде, никогда и ни с кем такое не случалось и решения этой проблемы не существует. Таким стра­хам следует уделить особое внимание, для того чтобы снизить ощу­щение уникальности и обнадежить возможностью изменения суще­ствующей ситуации.

Достаточно часто клиент не знает, куда и как ему обратиться, где лечат наркоманов, где и как могут оказать психиатрическую помощь, не ставя при этом на учет и т.п. Если психолог обладает необходимой клиенту информацией, он в данном случае может выступить советчиком — куда и как идти, кому и что говорить, о чем просить и т.д. Часто в случае подобного обращения консуль­тант призван выполнить и еще одну неявную, но часто очень важ­ную задачу. Ведь клиент проверяет на нем возможную реакцию социального окружения. Возможно, он впервые рассказал то, что явно компрометирует и его самого как родителя, и его ребенка. И что же при этом произошло? Как прореагировали? Что сказали? В этом смысле консультант должен служить залогом того, что окру­жающие могут и готовы всячески помогать клиенту, а обращение к другим специалистам принесет не только переживания горя и стыда от рассказа о проблеме, но и желанную помощь.

Направление к специалисту человека, по каким-либо причинам боящегося соответствующей консультации, задача довольно слож­ная. Родитель, направляющий своего ребенка к специалисту, в такой ситуации часто не может найти правильного тона и способов мотивации. В большинстве случаев он угрожает, обещает, что "там тебе все объяснят, кто ты есть на самом деле", то есть подчеркива­ет прежде всего негативные моменты, связанные с предстоящим визитом, что естественно, отнюдь не мотивирует, а лишь подры­вает доверие ребенка к отцу или матери. Обсудив с родителем, что и как он говорит своему сыну или дочери в сложившейся ситуации, консультант может постараться по возможности снять негативные и внести позитивные моменты в "процесс мотивации". В качестве таковых здесь могут выступать: а) помощь, которая должна быть оказана своевременно, в результате чего ребенок будет избавлен от излишних психических или физических страданий; б) адекватная организация помощи, которую может обеспечить родитель — ано­нимность (если это важно), обращение не просто к кому-то, а к квалифицированному, известному специалисту; в) рассказ о чув­ствах и переживаниях, испытываемых родителем по поводу ребен­ка (разумеется, они должны быть представлены в соответствующей форме, без обвинения кого-либо), которые могут послужить еще одним свидетельством необходимости обращения ("Ты у меня та­кой хороший. То, что произошло с тобой, это случайность, да­вай поскорее ее исправим и вернемся к нормальной жизни").

В большинстве случаев, кроме тех, когда речь идет об эндоген­ных заболеваниях, родитель несет определенную долю вины и от­ветственности за происшедшее с ребенком. Но анализ ситуации, которая сама по себе достаточно сложна и требует немедленного решения, еще и с этой точки зрения часто не представляется воз­можным, хотя существует категория клиентов, которые стремятся разобраться, "почему и как это случилось". Основное, что нужно сделать консультанту, независимо от того, будут ли в процессе бе­седы анализироваться причины происходящего или нет, это пере­ориентировать клиента с позиции обвинения и недовольства, ко­торую он чаще всего осознанно или неосознанно занимает, на позицию принятия и поддержки.

К сожалению, многие родители в ситуации тяжелых психичес­ких или социальных трудностей, переживаемых их детьми, быва­ют склонны поучать своих детей, критиковать их, указывать на какую-то свою былую правоту. А дети, которым и так приходится не сладко, могут чрезвычайно болезненно воспринимать даже та­кие безобидные, на первый взгляд, замечания, как "Я тебя пре­дупреждал, чтобы ты с ними не связывалась" или "Теперь тебе лучше молчать, а не рассуждать" — и считать их свидетельством отвержения и нежелания помочь. В таких случаях, как и в ситуациях, связанных с проявлением гиперопеки, учить чему-либо по­здно и бессмысленно. Детям нужна поддержка. И спасти их от дальнейшего "падения" может не совет или тем более наказание, а ощущение принятия и сочувствия со стороны родителя. Консуль­танту нередко приходится выступать в роли своеобразного перевод­чика и толкователя смысла того, что говорит и делает ребенок, и объяснять клиенту, как тяжело ребенку, доказывать, что вспыль­чивость и негативизм в поведении свидетельствуют не о неуваже­нии и наглости, а о тяжести переживаний и отсутствии возможности кому-либо рассказать о них. "Представьте себя на его месте. Вам ведь прежде всего хотелось бы, чтобы вам помогли, правда?"

Только имея хорошие, доверительные отношения с ребенком, родитель может оказать на него хоть какое-то влияние и, таким образом, не советом, а сопереживанием удержать от опрометчивого шага, приема наркотиков, контактов с социально опасными людь­ми и пр. При наличии доверительных отношений с родителями с одной стороны, ребенок склонен больше прислушиваться к ним, а с другой стороны, срабатывает сильнейшее сдерживающее сред­ство, боязнь причинить боль любимым людям: чувствуя пережива­ния отца/матери, труднее причинить ему/ей боль, чем тогда, ког­да он/она выглядит холодным и осуждающим. Таким образом, ситуация доверия предоставляет больше возможностей для контро­ля, но не для прямого, а для косвенного. Если отношения родителя с ребенком к моменту прихода в консультацию уже достаточно силь­но нарушены, можно обсудить специальные меры, направленные на их нормализацию — акции доверия, откровенный разговор др., о чем уже говорилось выше.

Особые трудности при работе с изложенными выше случаями часто возникают у неопытных консультантов, когда после удачно­го разговора с отцом или матерью они готовы согласиться (отвечая на уговоры клиента) работать с ребенком, чье состояние чаще всего требует совсем иного вмешательства. Конечно, беседа с психоло­гом может быть полезна и для такого клиента, но она ни в коем случае не должна подменять другие формы воздействия на него.

Консультирование родителей по поводу их собственных проблем

Мы уже упоминали, что к психологу нередко обращаются ро­дители по поводу своих детей, рассказывая о них и своих пробле­мах с ними таким образом, что невольно возникает вопрос: зачем и с какими действительными проблемами пришли на консультацию эти клиенты. Многие из них сразу же сообщают о том, что они пришли втайне от своих детей, уверенные, что те их поступок скорее всего не одобрят, а рассказывая о своих отношениях с сыном (до­черью), сообщают, что они люди вполне самостоятельные, часто живущие отдельно и, в целом, мало прислушивающиеся к мнению родителей.

Выслушав рассказ такого клиента, психолог может констатиро­вать, по крайней мере, три момента, затрудняющие оказание пси­хологической помощи: 1) нельзя быть уверенным в том, что про­блема существует также и с точки зрения ребенка, а не только с точки зрения родителей; 2) клиент не пользуется настолько боль­шим авторитетом, чтобы его совет или помощь действительно по­служили изменению ситуации; 3) у консультанта нет возможности вступить в контакт с человеком, на чью жизнь ему предлагается повлиять. Озабоченность, включенность клиента в дела другого, пусть даже этим другим является собственный ребенок, подозри­тельна: соответствует ли истинная причина прихода той явной, которая сообщается клиентом? Задача консультанта при таком ва­рианте обращения — перевести разговор на более глубокий уровень, найти иные, часто неосознаваемые или непредъявляемые клиентом причины прихода. Выйти на этот более глубокий уровень можно, опираясь на: а) факты рассказа клиента; б) определенные приемы ведения беседы; в) мнения о клиенте детей или другого супруга.