Игумен немедля вошел в церковь и постриг его в ангельский образ. в седьмой день месяца октября, на память святых мучеников Сергия и Вакха. В монашестве ему было дано имя Сергий, так как в то время давали имена, не рассуждая и не считаясь с мирским именем, но, какого святого память отмечалась в день пострига, такое имя и давали постригавшемуся42, Святому было, когда он стал иноком, двадцать три ода. А в церкви, о которой упоминалось, созданной самим Сергием и названной в честь Святой Троицы, игумен вместе с чином пострига совершил Божественную литургию. Блаженный Сергий, новопостриженный инок, после совершения пострига причастился Святых Тайн, Пречистого Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа, он сподобился такой святыни, будучи ее достоин. И вот, после святого причащения или во время самого причащения на него снизошла и вселилась благодать и дар Святого Духа. Откуда это известно? Там присутствовали некоторые люди, ставшие верными свидетелями того, что, когда Сергий причастился Святых Тайн, вся церковь внезапно наполнилась благоуханием, которое ощущалось не только в церкви, но и вокруг нее. Все видевшие причастие преподобного и ощутившие это благовоние прославили Бога, так прославляющего Своих угодников.

Он был первым иноком, постриженным в той церкви и в той пустыни, первоначальным в той обители, но конечным своей мудростью; начальным по счету, но конечным своими трудами. Я скажу, что он был и начальным и конечным, ибо многие впоследствии постриглись в той церкви, но ни один из них не смог достичь степени его совершенства; многие так же начинали, но не все так закончили; многие потом иночествовали в том месте — при жизни Сергия и после него — поистине все они были добродетельны, но не вошли в меру его духовного возраста. Это был первый инок в том месте, положивший начало иноческим подвигам и ставший образцом для всех остальных насельников той обители. С пострижением он не только отсекал волосы головы своей, но вместе с бесчувственными волосами он отсекал плотские желания; совлекаясь мирских одежд, он с ними отвергал от себя эти желания. Он совлекся и сложил с себя ветхого человека, чтобы облечься в нового. Крепко препоясав свои чресла, он приготовился мужественно начать духовные подвиги; оставив мир, он отрекся от него и от всего, что в мире, от имущества и всех остальных житейских благ. Попросту говоря, он разорвал все узы мирские и, как орел, взмахнувший легкими крыльями и взлетевший на высоту воздушную, покинул мир и все мирское, бежал от всех житейских попечении, оставив семью, всех близких и родственников, дом и отечество, подобно древнему патриарху Аврааму43.

Блаженный находился в церкви семь дней, ничего не вкушая, кроме просфоры из рук игумена; от всего отстранившись, он пребывал в непрестанном посте и молитве. Песнь Давида постоянно была на устах его, он утешал себя словами псалмов и ими же славословил Бога. Так он пел в безмолвии, благодаря Бога: Господи! Я возлюбил красоту дома Твоего и место жилища славы Твоей [Пс. 25. 8]; дому Твоему ринадлежит святость на долгие дни [Пс. 92. 5], Как вожделенны \ усилища Твои, Господи сил! Истомилась душа моя, желая на дворы Господни; сердие мое и плоть моя возрадовались о Боге живом. И птииа находит себе жилье, и горлииа гнездо себе, где положить птениов своих. Блаженны живущие в доме Твоем [Пс. 83. 2—4]; go веки веков будут они восхвалять Тебя [Пс. 83. 5]. День один во дворах Твоих лучше тысячи; лучше быть у порога в доме Бога моего, нежели в жилище грешников [Пс. 83. II].

Провожая игумена, постригшего его, Сергий с великим смирением сказал: «Вот, отче, сегодня ты уходишь отсюда, а меня, убогого, как я и хотел, оставляешь одного. Долгое время я всеми помыслами моими и желаниями стремился к тому, чтобы жить одному в пустыне, без единого человека. Издавна я просил этого у Бога в молитвах, постоянно держа в уме и вспоминая слова пророка: Я удалился, убежав, и остался в пустыне, надеясь на Бога, спасающего меня от малодушия и от бури [Пс. 54. 8—9]. И поэтому услышал меня Бог и внял гласу моления моего. Благословен Бог, Который не отверг молитвы моей и не отвратил милости Своей от меня [Пс. 65.19—20]. И сейчас я благодарю Бога, сподобившего меня по моему желанию одному жить в пустыне, иночествовать и безмолвствовать. Ты же, отче, ныне уходя отсюда, благослови меня, смиренного, и помолись о моем уединении, а также и научи меня, как жить мне одному в пустыне, как молиться Богу, как избегать вреда душевного, как противиться врагу и помыслам гордыни, от него исходящим. Ведь я неопытен; будучи новопостриженным новоначальным иноком, я должен обо всем спросить совета у тебя».

Игумен, как бы в ужасе, ответил, удивляясь: «Меня ли ты спрашиваешь о том, что знаешь не хуже нас, о честная глава! Ты стал для на< образцом смирения, но все же ныне отвечу тебе, как и подобает мне, словами молитвы: Господь Бог, еще раньше избравший тебя, да буде' милостив к тебе, да вразумит и научит тебя и да исполнит тебя радост! духовной». Немного побеседовав с Сергием о духовной жизни, старе! хотел уже уйти. Но преподобный Сергий, поклонясь ему до земли, ска зал: «Отче! Помолись за меня Богу, чтобы Он помог мне терпеть плот скую брань, бесовские искушения, нападения зверей и труды в пус тыне». Игумен же в ответ сказал: «Апостол Павел говорит: Благослове Господь, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх си [1 Кор. 10.13], и еще: Все могу в укрепляющем меня Господе [Фил. ^ 13]». И снова, уходя, игумен вручил его в руки Божий и оставил в пус тыне одного иночествовать и безмолвствовать.

Сергий, провожая игумена, еще раз попросил у него благословен^ и молитвы. Игумен же сказал преподобному Сергию: «Вот, я ухожу отсюда, а тебя вручаю Богу, Который не допустит гибели преподобного Своего, Который не даст грешным поднять жезл на жизнь праведных, Который не предаст нас в зубы грешников. Господь любит праведника и не оставит преподобных Своих, но навеки сохранит их; Господь сохранит тебя во всех делах твоих отныне и навеки, аминь». Сказав это и помолившись, игумен Митрофан благословил Сергия и оставил его, вернувшись туда, откуда пришел.

Читающим житие следует знать, в каком возрасте постригся преподобный. Ему можно было дать больше двадцати лет по внешнему виду, но более ста лет по остроте разума, ибо хотя он был молод телом, но духовным разумом он был стар и совершенен, по Божественной благодати. После ухода игумена преподобный Сергий подвизался в пустыне, живя в одиночестве, без единого человека- Кто может рассказать о его трудах, кто в силах поведать о его подвигах, которые он совершил, живя один в пустыне? Мы не можем передать, сколько духовных трудов и усилий он положил в начале своей отшельнической жизни, сколь продолжительное время и сколько лет он мужественно пребывал в этом пустынном лесу. Твердая и святая его душа стойко выносила все испытания вдали от человеческого лица, безукоризненно и непреткновенно исполняла устав иноческой жизни, сохраняя его в чистоте и неизменности.

Какой ум может представить себе и какой язык сможет передать желания святого, его первоначальное рвение, любовь к Богу, тайную доблесть его подвига; возможно ли правдиво описать уединение святого, его дерзновение, стенания, непрестанные молитвы, которые он обращал к Богу; кто расскажет о его слезах теплых, душевном плаче, сердечных воздыханиях, всенощных бдениях, усердном пении, непрестанных молитвах, стоянии без отдыха, прилежном чтении, частых коленопреклоне-ниях, голоде, жажде, лежании на земле, духовной нищете, во всем скудости и недостатке: что ни назови — ничего не было. Прибавим ко всему этому борьбу с бесами: видимые и невидимые сражения, столкновения, страхования от демонов, диавольские наваждения, страшилища пустыни, ожидание неизвестных бед, встречи и нападения свирепых зверей. Возвышаясь над всеми бедами бесстрашной душой и отважным сердцем, Сергий умом оставался покоен, не ужасался вражеским козням, свирепым хитростям и нападениям. К нему часто приходили дикие звери, не только ночью, но и днем,— стаи волков, воющие и ревущие, иногда медведи. Преподобный Сергий, хотя немного боялся их, как всякий человек, но, однако, обращал усердную молитву к Богу и ею укреплялся и таким образом, по милости Божией оставался невредимым: звери уходили от него, не причинив ему никакого зла. Когда только начинало обстраиваться то место, преподобный Сергий претерпел много нападений и скорбей от бесов, зверей и гадов. Но никто из них не прикоснулся к нему и не причинил ему вреда, потому что благодать Божия хранила его. Пусть никто не удивляется этому, зная воистину, что если Бог живет в человеке и Святой Дух почиет на нем, то все творение ему покоряется; как в древности первозданному Адаму до нарушения им заповеди Господней, также и Сергию все покорялось, когда он жил один в пустыне.