В то время Мамонтов уже серьезно увлекся сценическим искусст­вом. Интерес к удивительному миру “чувств, образов и звуков” он проявлял и раньше. Дневник его за 1858 г. содержит множество запи­сей о посещении театральных спектаклей. Гимназист-театрал не только перечислял постановки и ведущих актеров, но и высказывал собствен­ные мнения о качестве пьес и уровне исполнительского мастерства '3. Много в дневниковых записях наивных, юношески-максималистских суждений, но они показывают, что театр стал важной и обязательной ;

частью жизни молодого человека. Он бывал на спектаклях охотно.] и регулярно. Интересовали его разные жанры: опера, балет, водевиль,* драма. В доме Мамонтовых не было принято прибегать к запретитель-

ным мерам (за редчайшим исключением). Пытаясь добиться нужных результатов и “отвратить от опасных соблазнов”, глава семьи действо-вал убеждением.

Большую роль в формировании личности Саввы играли его близ-кие, духовная атмосфера “образованных кругов” общества, к которым принадлежали Мамонтовы.) Дневниковые заметки позволяют судить о духовных запросах и времяпрепровождении гимназиста. Подробно описаны им вечера в кругу многочисленной родни в своем доме и у дядюшки Николая Федоровича, на Пресне: дружеские разговоры, музицирование, пение, обсуждение спектаклей и книг, Много в дневни­ке и других примечательных штрихов жизни молодого Мамонтова. 31 января 1858 г. он записал: “Сегодня утром ходил к Александру (двоюродный брат, Александр Николаевич.—А. Б.} на фабрику, у него был Булахов, он пробовал мой голос, говорит, что у меня баритон и может образоваться хороший голос, если мне им заниматься”14.

В конце 50-х годов XIX в. Мамонтовы переехали в новый дом на Воронцовом поле (улица Обуха). Было приобретено имение Киреево около Химок, под Москвой, ставшее “родовым гнездом” Мамонтовых на многие годы. В семье царила открытая, доброжелательная атмосфе­ра, не лишенная и общественных интересов. Бурные события россий-

ской действительности 50-х—начала 60-х годов XIX в.—Крымская вой­на, смерть Николая I и воцарение Александра II, подготовка “великих реформ” и отмена в 1861 г. крепостного права—способствовали ожив­ленью общественной жизни, вызывали живейший интерес в различных слоях общества. В 1856 г. получили амнистию декабристы, и некото­рые из них по прибытии в Москву останавливались в доме Ивана

2 Федоровича 15.

Менялись в России и экономические условия. Раскрепощалась част-

ная инициатива, наиболее дальновидные и предприимчивые представи-тели купечества брались за большие начинания, за осуществление сме-лых проектов. В число таких людей входил и И. Ф. Мамонтов, который имел близкие деловые отношения с крупнейшим предпринимателем середины XIX в. В. Л. Кокоревым, сначала занимавшимся винным от­купом в Сибири, а затем возглавившим откупное дело в Петербургской губернии. Еще в конце 40-х годов XIX в. Кокорев начал торговые опе-

рации с Персией, был одним из пионеров промышленного освоения За­кавказья. Два крупнеиших откупщика, В. А. Кокорев и И. Ф. Мамон­тов, основали в 1857 г. в Москве Закаспийское торговое товарищество,

специализировавшееся первоначально на экспортно-импортных опера-циях, главным образом с шелком.

Однако деловые интересы Ивана Федоровича этим не ограничи-вались. Накопив значительный капитал на откупах, он помещал сред­ства в городскую недвижимость и железнодорожное строительство. При его деятельном личном и финансовом участии построена одна из пер­вых в России Троицкая железная дорога протяженностью 66 верст, связавшая Москву с древним Ссргиевым посадом. Концессия была по­лучена в конце 1859 г., а летом 1863 г. на линии началось регулярное движение. Уже в 1865 г. перевезено было 456 тыс. пассажиров, 9,5 млн. пудов различных грузов, а прибыль составила 476 тыс. рублен'°. Старший Мамонтов вложил в это предприятие 460 тыс. рублей и был избран членом правления 17. Он справедливо считал, что у железнодо­рожного строительства в России большое будущее. У сыновей была своя жизнь. Савва все больше увлекался тем, что

не имело никакого отношения к предпринимательским занятиям,— театром. В студенческое двухлетие он был не только усердным зрите­лем, но и приобщился к “театральному любительству”, В то время частные труппы еще не были разрешены, но существовали различные театральные кружки, самым известным из которых был Секретаревский Драматический (по имени владельца дома, где устраивались спектак­ли). Возглавляли его А. Н. Островский и А. Ф. Писемский. “Почтенные литераторы,— вспоминал Савва Иванович,— очень нас любили, да и было за что, ибо мы из сил рвались и играли очень забавно”. Он с го ловой ушел в эти занятия и в начале августа 1862 г. дебютировал в пьесе “Гроза” в роли Кудряша, Дикого же играл сам Островский. На спектакль пришел Иван Федорович, и Савва видел, как “он выти­рал слезу в последнем акте” 18.

Эта слеза не могла, однако, поколебать деловую натуру Ивана Федоровича, который был серьезно обеспокоен будущим не только Сав-вы, но и всего семейного дела. Старшие сыновья, Федор и Анатолий, склонности к предпринимательству не проявляли. Что же касается Саввы, то Иван Федорович, конечно, не мог даже вообразить, что лю­бовь к театру и участие в спектаклях станут судьбой сына. Не препят­ствуя его увлечениям, отец с тревогой отмечал, что “несерьезные” интересы и, как ему казалось, праздное времяпрепровождение все боль­ше и больше увлекали сына. Улетучивались надежды на успешное завершение университета. Иван Федорович решил прибегнуть к ради­кальным мерам и приобщить Савву к предпринимательским занятиям. Вскоре после указанного спектакля он отправляет его по делам Закас­пийского товарищества в Баку, куда тот прибыл 4 сентября 1862 г. Главная цель—отвратить сына от “непозволительных столичных удо­вольствий”.

Осенью 1863 г. руководители Закаспийского товарищества довери­ли Савве Ивановичу заведовать центральным. Московским, отделением фирмы. В начале 1864 г. молодой негоциант прибыл в Италию, чтобы поправить здоровье и одновременно познакомиться с торговлей шелком. Северная область Италии — Ломбардия — издавна была известнейшим в Европе районом шелководства и шелкоткачества, а столица области Милан — крупнейшим центром шелковой торговли, но не только. Город этот был и столицей оперного искусства, а театр “Ла Скала”—обще­признанной “первой сценой” мировой оперы.

Несколько месяцев пребывания в Милане оказались для Мамонто­ва весьма примечательными. Подробностей того, как он вел коммерче­ские дела, не сохранилось, однако известно, что именно и тот период он “серьезно заболел” оперным искусством. Савва Инановнч знакомил­ся с лучшими оперными постановками, слушал ведущих вокалистов и начал брать уроки пения. Не без юмора он писал позднее, что во время его занятий с маэстро извозчики, стоянка которых располагалась под окнами снимаемой им комнаты, “не выдсржпвплн и уезжали” 19.

Эта первая поездка в Италию (он побывал там много раз) приме­чательна еще одним событием в жизни молодого дсльна-меломана. Мамонтов познакомился с дочерью известного московского купца, круп­ного шелкоторговца Григория Григорьевича Сапожникова — Елизаве­той (1847—1908 гг.), ставшей его женой. Молодая девушка не блиста­ла красотой, но покорила сердце Саввы Ивановича умом, образован­ностью и душевной открытостью. Ее мать, Вера Владимировна Алексе-