Другой шедевр этого же периода – «Сказки Венского леса» (1868).

«Сказки венского леса»—прообраз венской весны, властно вступающей в свои права; это сотни журча­щих ручейков, стаи ласточек, возвращающихся из дальних стран строить гнезда под обжитыми старыми крышами; это радость пробуждающейся природы и че­ловек, жадно вдыхающий весенние запахи; это весе­лые толпы горожан, направляющиеся после зимних холодов на первую загородную прогулку; это их танцы и песни, в которые вплетаются и пение птиц, и шелест молодой листвы, и теплый весенний ветер. На зеленой поляне под сенью вековых дубов весело танцуют влюб­ленные пары. Звенит радостный смех, острая шутка, льется молодое искрящееся вино. Из старого кабачка доносятся негромкие танцевальные наигрыши. Насту­пает вечер. Пора возвращаться в город. Вечер такой теплый, благоухающий, хочется его продлить хотя бы на несколько мгновений. То тут, то там опять звучит музыка, опять возникают танцы, но наступающая тем­нота прекращает их. Ночь входит в свои права.

Большое распространение получили и такие его вальсы, как «Жизнь артиста», «Вино, женщина, песня», «Венская кровь», «1001 ночь» (из оперетты «Индиго»), «Розы юга» (из оперет­ты «Кружевной платок королевы»), «Императорский вальс» и многое другое. Популярны и другие танцы Штрауса — польки («Тик так», «Пиццикато» — вместе с братом Йозефом), кадрили, га­лопы, а также «Вечное движение», «Персидский марш» и другие. Во время революции 1848 Штраус отразил свои настроения в вальсах «Песни свободы», «Песня баррикад», «Звуки единства», в «Революционном марше» и других. Свои впечатле­ния от пребывания в России Штраус выразил в вальсе «Проща­ние с Петербургом», вальсе-фантазии «Русская деревня», польках «Воспоминание о Павловске» и «Нева», «Петер­бургской кадрили» и других танцах.

В 1870 начинается новый период творческой деятель­ности Штрауса: он обращается к жанру оперетты. Его первая оперетта «Веселые венские женщины» не увидела света, а третья оперетта Штрауса — одно из его самых блестящих произведений «Летучая мышь» — была холодно принята той самой венской публикой, которая боготворила Штрауса за вальсы. Неуспех оперетты один из критиков объяснял тем, что в «Летучей мыши», написанной по французской бытовой комедии А. Мельяка и Л. Галеви, либреттистов оперетт Ж. Оффенбаха и оперы «Кармен» Ж. Бизе, не было никаких экзотических принцев, венгерских магнатов, парижской богемы, то есть всего того, к чему привыкли зрители. Лишь после сенсационного успеха «Летучей мыши» в других странах эта оперетта, снова поставленная в Вене, была достойно оценена зрителями.

К лучшим образцам венской классической оперетты от­носится также и «Цыганский барон» (пост. 1885), написан­ный по повести знаменитого венгерского писателя М. Иокая «Саффи». Эти оперетты совершенно затмили произведения царствовавшего на венской сцене Оффенбаха. Среди других оперетт Штрауса выделяются «Веселая война» (пост. 1881) и «Ночь в Венеции» (пост. 1883; в 1925 переработана Э. Кшенеком). Другие же его оперетты не удержались на сцене; не помогли и многочисленные переделки и новые тексты. Неудача их объясняется в основном слабостью либретто и тем, что сам композитор недооценивал значение драматургии спектак­ля.

Наряду с Ф. 3уппе и К. Миллекером Штраус является ро­доначальником венской классической оперетты. (Лучшие произведения Зуппе и Миллекера «Боккаччо» и «Нищий студент» написаны после «Летучей мыши».) Но произведения Штрауса дали но­вое направление этому жанру — танцевальной оперетте. Подобно тому как все оркестровые пьесы Штрауса написаны в танцевальных ритмах, так и его оперетты зиждутся на танцевальной ритмике. Вальс, полька, чардаш, галоп господствуют в его опереттах. Но зато в опереттах Штрауса полностью отсутствуют элементы сатиры, чем так блистал Оффенбах. Дальнейшее развитие венской танцевальной оперетты связано с именами выдающихся компози­торов этого жанра Ф. Легара и И. Кальмана. «Благодаря Штраусу, — писал Кальман, — оперетта стала легкой, жизне­радостной, остроумной, нарядно приодетой и ярко зву­чащей музыкальной комедией»

Жизнеутверждающую, оптимистическую музыку Штрауса высоко ценили Вагнер, Брамс, Берлиоз, Лист и другие выдаю­щиеся музыканты. Р. Шуман писал: «Две вещи на земле очень трудны: во-первых, добиться славы, во-вторых, ее удержать. Только подлинным мастерам это удается: от Бетховена до Штрауса, каждому в своем роде». Многие мотивы вальсов Штрауса, песен из его оперетт превратились в австрийские народные мелодии.

В 1880-х гг. «Летучая мышь» и «Цыганский барон» были поставлены на русской сцене, и в конце 19 в «Цыган­ский барон» стал самой популярной опереттой в России после «Прекрасной Елены» На советской сцене и эстра­де музыка Штрауса получила особое распространение с конца 30 х гг. после появления на экранах фильма «Большой вальс».

По мотивам Штрауса написана оперетта А. Мюллера «Вен­ская кровь». На советской сцене идут балеты «Штраусиана» и «Голубой Дунай», построенные на мелодиях Штрауса. Об­работки его вальсов для фортепиано делали Брамс, Годовский, Таузиг, Грюнфельд и другие.

Мажорность и жизнеутверждающая сила чарующей музыки сделали вальсы Штрауса бессмертными.

Трудно сказать, какой из только что перечисленных вальсов лучше. Штраус как и его предшественники, мало заботился о правильном и точном названии своих детищ. В подавляющем большинстве случаев трудно заметить какую-либо связь между музыкой того или иного танца и его названием. Но в ряде новых произ­ведений музыкальные образы настолько рельефны, конкретны, что в сознании слушателя они связы­ваются с определенным заглавием, данным вальсу композитором. Сменилось не одно поколение, но и сей­час мелодии «Голубого Дуная» или «Сказок венского леса» вызывают в нас совершенно точные художе­ственно-образные ассоциации.