Глава 4. Женщина и Императрица.

4.1 Характер самодержцы.

Елизавета была вспыльчивой, в отца, и не умела сдерживать себя в минуты раздражения[61]. Она собственноручно колотила придворных по щекам и обладала доведенной до виртуозности способностью браниться. Но такие вспышки гнева не влекли за собой серьезных последствий для тех, кто им подвергался.

Добрая, хотя и вспыльчивая, веселая, хотя и не без сентименталь-ности, императрица Елизавета Петровна оставила о себе в общем светлую память[62]. Эти качества за ней признавал за ней даже ее недруг - бывший фельдмаршал Миних.

Императрица строго следила за тем, чтобы никто не смел носить платья и прически нового фасона, пока они ей не надоедали. Однажды Лопухина вздумала явиться во дворец с розой в волосах, тогда как государыня имела такую же розу в прическе. В разгар бала Елизавета заставила виновную встать на колени, велела подать ножницы, срезала преступную розу вместе с прядью волос и, закатив виновнице две добрые пощечины, продолжала танцевать.

Елизавета вообще была женщиной гневливой, капризной и, несмотря на свою лень, энергичной. Своих горничных и прислугу она била по щекам и бранилась при этом самым непристойным образом. Раз ей понадобилось обрить свои белокурые волосы, которые она красила в черный цвет. Сейчас же был отдан приказ всем придворным дамам обрить свои головы. Всем им пришлось заменить свои прически безобразными черными париками. Все это сочеталось в ней с чрезвычайной религиозностью. Елизавета проводила в церкви многие часы, стоя коленопреклоненной, так что даже иногда падала в обморок. Но и здесь прирожденная лень давала себя знать во многих забавных мелочах. Совершая пешком паломничество в Троицу, Елизавета употребляла недели, а иногда и месяцы на то, чтобы пройти 60 верст, отделявшие Москву от монастыря. Случалось, что, утомившись, она не могла дойти пешком три-четыре версты до остановки, где она приказывала строить дома и где отдыхала по несколько дней. Она доезжала тогда до дома в экипаже, но на следующий день карета отвозила ее к тому месту, где она прервала свое пешее хождение. В 1748 году богомолье заняло почти все лето. Елизавета строго соблюдала посты, однако не любила рыбы и в постные дни питалась вареньем и квасом, чем сильно вредила своему здоровью. Да и нравы старого московского двора не совсем еще отошли в прошлое. Государыня любила посиделки, подблюдные песни, святочные игры. На масленицу она съедала по две дюжины блинов. Разумовский приохотил Елизавету к жирной украинской кухне - щам, буженине, кулебяке и гречневой каше. Этим он нанес определенный ущерб красоте своей подруги. Елизавета расплылась. Впрочем, дородность в то время не считалась в России недостатком. Гораздо более, чем тонкостью талии, дорожили цветом лица. Другие излишества также расстраивали здоровье императрицы. Она редко ложилась спать до рассвета и засыпала с большим трудом, лишь после того, как начинали чесать пятки. Пробуждалась она около полудня.

Часто политические решения Елизаветы зависели от ее религиозных принципов и влияния фаворитов. Так, Императрица отказалась от курса Петра 1 на секуляризацию (переход к светской власти) церковных и монастырских земель, что шло вразрез с политикой Петра 1, восстановила гетманство, а Малороссия получила многие льготы. В 1742 г. [63]издала указ о высылке из России лиц иудейского вероисповедания, несмотря на возражения Сената, закрывала и сносила армянские церкви и мусульманские мечети.

Сплетни и слухи об интимной жизни придворных были для Елизаветы любимым развлечением. Она углублялась в разбирательство семейных скандалов, вела допросы об обстоятельствах супружеских измен[64].При этом она была сторонницей сурового наказания прелюбодеям. Императрица порой ограничивалась оплеухой и наставлениями "жить смирно", но иногда отправляла дело в тайную канцелярию.

Елизавета, дав обет "никого не казнить смертью", не санкционировала ни одного смертного приговора, более того 17 мая 1744 г. она подписала указ, который фактически отменял в России смертную казнь.[65] Но это не мешало широко применять пытки, кнут, батоги, что нередко приводило к смерти. Елизавета проявила явную жестокость лишь однажды, подписав в 1743 г. приговор с "ужаснейшей строгостью" по делу Лопухиных, последствия которого были описаны выше.[66]

4.2 Фавориты Императрицы.

Среди мужчин, которым Елизавета в раннем возрасте отвела большое место в своей жизни первым был, по-видимому, Александр Борисович Бутурлин. Проживая в Александровской слободе, она занималась соколиной охотой и ездила в село Курганиха травить волков. На масленицу собирались к ней слободские девушки кататься на салазках. Другим ее занятием было разведение фруктового сада. Бутурлин был здесь частым гостем. Узнав об этом, Петр II в 1729 году отослал его на Украину. Преемником первому фавориту явился Семен Нарышкин, обергофмейстер двора. Отношения между ним и царевной были столь задушевными, что в Москве заговорили даже о возможном браке Нарышкина с Елизаветой. Но вмешался опять Петр II и отослал гофмейстера путешествовать за границу. До самой смерти император ревниво не подпускал к тетке других мужчин. Третьим ее любовником стал красавец гренадер Шубин. Простой гвардейский солдат, Шубин сблизился с Елизаветой вскоре после отъезда Бутурлина; выказав при вступлении на престол Анны Ивановны неосторожную приверженность к правам своей цесаревны, он позволил втянуть себя в более или менее подлинный заговор в ее пользу. В 1731 г.[67] после пребывания в каменном мешке, где нельзя было ни стоять, ни лежать он был сослан на Камчатку.

Сыгравший большую роль в жизни Елизаветы, Разумовский долгое время стоял на первом месте. В конце 1742 года она сочеталась с ним тайным браком в подмосковном селе Перове. После этого Разумовский поднялся на недосягаемую высоту. Поселившись во дворце, в апартаментах, смежных с покоями государыни, он сделался открыто признанным участником всех удовольствий, всех поездок Ее Величества, со всеми внешними признаками почета, принадлежащими принцу-супругу. Выходя из театра в сильный мороз, императрица заботливо запахивала шубу Алексея Григорьевича и оправляла ее, а на официальных обедах Разумовский всегда сидел за столом рядом с государыней. Непосредственно в политику он не вмешивался и продержался в милости императрицы до последнего дня ее жизни. Другие пристрастия Елизаветы никогда не нарушали добрых отношений четы. Со свойственным ему смирением Разумовский не настаивал на своих правах, чтобы перечить Елизавете и стеснять ее свободу.

Есть сведения, что в 1742 г. Разумовский вступил в тайный брак с императрицей[68]. От этого союза будто бы родилась дочь, названная Августой и вошедшая в историю под прозвищем княжны Таракановой.

Не считая мимолетных увлечений, фаворитами императрицы были Петр Шувалов, Роман и Михаил Воронцовы, Сивере, Лялин, Войчинский и Мусин-Пушкин. С 1749 года самым близким фаворитом стал Иван Иванович Шувалов. С начала своего правления Елизавета была очень озабочена тем, чтобы не посрамить имени и наследия своего отца. Она настолько была привержена этой идее, что даже пыталась заниматься делами, но с годами лень и нерадение все более брали над ней вверх. Уже в 1742 году Бестужев горько жаловался саксонскому министру на беспечность и рассеянность императрицы. Среди занимавших ее удовольствий государыня с трудом находила время для чтения бумаг и слушания докладов. Важнейшие документы неделями лежали, ожидая подписи Елизаветы.