Решающим шагом, в превращении текстильных фабрикантов во всесильных финансовых воротил стала ор­ганизация в 1912 году акционерного Московского коммерческого банка, учрежденного на базе бывшего ча­стного банкирского дома. К 1917 году капитал банка, контролируемого Рябушинскими, составлял 25 млн. рублей и по объему ресурсов занимал 13-е место в списке крупнейших банков страны.

Отличительной чертой представителей третьего по­коления Рябушинских было желание не ограничиваться освоенным делом, стремление выйти на новые, сулящие более высокие прибыли, сферы приложения капитала. Так, внимание Михаила Рябушинского привлекла льня­ная промышленность. «Еще до войны, — писал он позд­нее в своих воспоминаниях „Смутные годы", — когда стало все труднее и труднее находить применение для наших денег; мы стали задумываться, где ив чем най­ти применение свободным деньгам». В руки случайно попала брошюра о льне, которая поразила предприни­мателя неорганизованностью и косностью дела его про­изводства и переработки. «Как молния, мне пришли две мысли, — пишет он. — Россия производит 80% все­го мирового сырья льна, но рынок не в руках русских. Мы, мы его захватим и сделаем монополией. Вторая мысль—зачем вести весь этот мертвый груз на фабрики, не проще ли построить сеть мелких заводов и фабрик в льняных районах, чесать на месте и продавать уже нужный чесаный лен и очески, соответствующие потребностям фабрик и заграничных экспортеров. Сказано — сделано».

В результате изучения дела и переговоров возникло Русское льнопромышленное акционерное общество («РАЛО») с основным капиталом в 1 млн. рублей, из которых 80% внесли Рябушинские. Аналогичная ситуа­ция имела место с лесом. Уже в годы войны Рябушинские разработали программу захвата в свои руки лес­ной промышленности и лесного экспорта. Ставка дела­лась на то, что Европа будет нуждаться в лесных мате­риалах для восстановления пострадавших от войны районов. В октябре 1916 года Рябушинские скупили паи крупнейшего на севере России лесного предприятия — товарищества беломорских лесопильных заводов «И. Ру­санов и сын». В начале 1917 года Рябушинские создали общество «Русский Север» для разработки и эксплуа­тации лесных дач, месторождений торфа и производства писчебумажных материалов.

В числе других начинаний можно указать на строительство первого в России автомобильного завода в Москве (АМО), на действия в нефтяной промышлен­ности, где Рябушинские скупали акции товарищества «Братья Нобель», проявляли интерес к месторождениям нефти в Ухте и многое другое. Если бы не Октябрьская революция 1917 года, несомненно, многие их планы были бы реализованы.

Следует подчеркнуть особую предпринимательскую идеологию, как принципиальное отличие банкирских операций Рябушинских от многих других финансовых предприятий. Мануфактурное производство и торговля, как источники первоначального накопления, операции в районе Москвы и губернии сделали их патриотами, предпочитающими иметь дела со своими единомышлен­никами. Для них Петербург был городом «биржевых

вакханалий и беспринципных маклеров», где банкиры преобладают над промышленниками, экономическое ко­мандование в России из рук деловых людей переходит в руки дельцов, среди которых много просто рвачей, тесно связанных с иностранным капиталом.

Национально-московская старообрядческая окрашенность предпринимательской идеологии Рябушинских проявлялась в разнообразных формах. Это была и из­вестная оппозиционность по отношению к правитель­ству, с их точки зрения наносящему ущерб националь­ным интересам России. В отличие от многих представи­телей современного им делового мира Рябушинские не принадлежали к числу восторженных поклонников американского предпринимательства и связывали свои интересы с возрождением Европы и расцветом России. «Мы переживаем падение Европы и возвышение Соеди­ненных Штатов,—писал в 1916 году М. П. Рябушинский. — Американцы взяли наши деньги, опутали нас колоссальными долгами, несметно обогатились: расчет­ный центр перейдет из Лондона в Нью-Йорк . У них нет науки, искусства, культуры в европейском смысле. Они ' купят у побежденных стран их национальные музеи, за громадный оклад они сманят к себе художни­ков, ученых, деловых людей и создадут то, чего им не хватало». Выражалась надежда, что Европа найдет в себе силы вновь возродиться. «Россия получит возмож­ность широко развить производительные силы и выйти на широкую дорогу национального расцвета и богат­ства»,—читаем мы в записках М. П. Рябушинского «Цель нашей работы».

За сто лет Рябушинские прошли путь от торговцев средней руки до предпринимателей всероссийского мас­штаба. Перед Октябрьской революцией 1917 года они контролировали обширную финансово-промышленную группу, по мощи сопоставимую с ведущими Петербург­скими группами. В политическом же плане московские Рябушинские далеко опережали другие отряды россий­ской буржуазии.

История дела Рябушипнских может рассматриваться как известный в российских условиях образец развития на семейной основе торгового предпринимательства в банкирский промысел и эволюции его от простых к са­мым сложным формам. Рябушинские начали заниматься банкирскими операциями еще в 1840-е годы, и первона­чально это был всего лишь один из источников дохода торгового дома, а затем мануфактурного товарищества. С годами был создан банкирский дом, который превра­тился в крупный финансовый центр учреждаемых на се­мейной основе разного рода предприятий. Причем эти предприятия отличались производительным, полезным для общества характером, а не просто биржевыми спе­куляциями и грюндерством (учредительство компаний, часто оказавшихся липовыми, нежизнеспособными, но дававшими большие барыши банкирам-учредителям).

Заключение

Так что же объединяло таких представителей Российского купечества, как: Рябушинских, Гучковых и Кнопа? Ответ на этот вопрос не может быть однозначным и зависит от того какие черты будут приняты во внимание. Можно, например отметить то, что Рябушинские и Гучковы были старообрядцами:

«Михаил Яковлевич Рябушинский в 1820 году вступил в секту Рогожского клад­бища — ведущей старообрядческой общины Москвы. Верность избранной религии он и его дети сохраняли на протяжении всей жизни, несмотря на неоднократные репрессивные меры по отношению к рас­кольникам, особенно в годы правления Николая I ».

«Принадлеж­ность (Фе­дора Гучкова) к старообрядчеству стала одним из решающих факторов — умеренные во всем, старообрядцы слави­лись в России умением упорно, почти без роздыха, трудиться и — что немаловажно — абсолютным трезвенничеством ».

Однако возникает вопрос, чем же Кноп похож на старообрядца? Мне кажется что этого вопроса не должно возникнуть при том факте, что Кноп был родом из германии. Ведь такие качества старообрядцев, как трудолюбие, дисциплинированность и другие, заложены в немцах самой природой.

Продолжая сравнение прежде всего в глаза бросается тот факт, что продукция Гучковых в 1861 году была удостоена Большой серебряной медали на выставке в Санкт-Петербурге, а продукция Кнопа и Рябушинских была удостоена права изображения на ней государственного герба.