ГЛАВА ПЯТАЯ

СРЕДСТВО ДЛЯ ВЕЛИКОЙ ЦЕЛИ

.Какое лекарство слишком невкусно

для умирающего?

Какой низости ты бы не сделал

для того, чтобы всю низость уничтожить?

Если б ты мог, наконец, этот мир изменить,

Разве ты пожалел бы себя?

.В грязь погрузись, обнимай палач, но

изменяй мир: ему это необходимо.

Зонг из пьесы "Крайняя мера"

Летом 1929 года, на очередном фестивале в Баден Бадене исполняется "учебная радиопьеса" Брехта и Вайля "Перелет Линдбергп". На том же фестивале в Баден Бадене исполняется драматическая оратория Брехта - Хиндемита (как сотрудники называли еще Э. Гауптман и З. Дудов) - "Баденская учебная пьеса о согласии". Брехт с презрительной улыбкой слушает критиков, пытающихся доказать, что учебные пьесы разрушают поэзию, лишают искусство главного - стремления к прекрасному. Он возражает тоном учителя, утомленного повторением элементарных истин, что значение искусства определяется не абстрактным понятием прекрасного, а конкретной пользой для общества. Пишет тексты зонгов для "Хэппи-энд". Работает над пьесами "Иоганн Фацер", "Из ничего ничего не выйдет" и "Хлебная лавка" (остаются незаконченными). Написана пьеса "Говорящий "да" и говорящий "нет".

В 1930 году он создает новую оперу "Подъем и падение города Махагони". Там Брехт развивает мотивы предыдущих пьес. Так, еще откровеннее, чем в "Трехгрошовой опере, прямолинейно, даже упрощенно высмеивается буржуазная мораль, а заодно и романтическая идеализация Америки. Музыку написал Вайль. Первая постановка 9 марта 1930 года в Лейпцигской опере. Часть зрителей свистит, шикает, топочет, кричит: "ПОЗОР!", "СВИНСТВО!" Но большинство рукоплещет. В нескольких местах возникают драки. Свистунов теснят из зала. Скандалы повторяются на каждом спектакле в Лейпциге, а позднее и в других городах. "Махагони" - эпическая опера в большей степени, чем "Трехгрошовая". И те, кто свистит и требует запрета, лучше почуяли ее злободневный и революционный смысл, чем иные доброжелатели, смущенные ее "цинизмом".

Брат одного из друзей Брехта, Ганса Эйслера, функционер компартии Герхард Эйслер вернулся из Китая. Он рассказывает о жестоком голоде, о безнадежной нищете в деревнях и в городах-термитниках. Он рассказывает о китайских коммунистах, бесстрашных и фанатично упорных - они сражаются небольшими отрядами на топких рисовых полях и в бамбуковых зарослях юга. Их пытают и расстреливают. Поэтому Брехт пишет музыкальную учебную драму "Чрезвычайная мера". Пишет так, чтобы ее могли играть, вовсе, неопытные любители и чтобы при всех обстоятельствах каждое слово и каждая сцена были понятны и интересны даже таким зрителям, которые никогда не ходят в театр и никогда не читают ничего, кроме газет и библии. 10 декабря 1930 года состоялась премьера "Чрезвычайной меры" в Немецком театре (постановщик Златан Дудов).

Так же, в этом же году изданы два сборника "Опытов". 23 июня 1930 года премьера "Говорящий "да" и говорящий "нет". Летом же состоялся судебный процесс по поводу фильма "Трехгрошовая опера". Написаны пьесы "Святая Иоанна скотобоен", "Исключение и правило". Начал работу над инсценировкой "Матери" М. Горького. Написаны первые рассказы о господине Койнере.

"Матери" готовит Театр комедии все там же, в здании "У Шиффбауэрдамм". Режиссер Эмиль Бурри - давнишний приятель и сотрудник Брехта; он участвовал в создании "Что то солдат, что этот" и "Святой Иоанны". Пелагию Власову играет Елена Вайгель, Павла - Эрнст Буш; оформляет сцену, разумеется, Каспар Неер.

Одновременно с репетициями "Матери" Брехт, Эйслер и сценарист Эрнст Оттвальд работают над кинофильмом "Куле Вампе, или кому принадлежит мир". Это фильм о горестных судьбах безработных, о трудном быте рабочей окраины, о необходимости революционной борьбы.

16 января 1931 года - первая публикация Брехта в "Роте фане" - центральном органе Компартии Германии. 6 февраля Брехт ставит "Что тот солдат, что этот" в Берлинском государственном театре.

17 января 1932 года состоялась премьера "Матери" в театре "У Шиффбауэрдамм" (постановщики Б. Брехт и Эмиль Бурри). Фильм "Куле Вампе" запрещен цензурой, затем все же выпущен в прокат.

Брехт впервые едет в СССР летом 1932 года по приглашению Общества культурной связи с заграницей. Он много слышал и читал о Москве, смотрел советские фильмы и едет, возбужденный радостным любопытством. Москва принимает Брехта радушно - его водят по заводам, театрам и собраниям: он сидит на сценах за столами, покрытыми красным сукном, слушает быстрый шепот переводчика. Чаще всего рядом с ним Сергей Третьяков, с которым он познакомился и подружился, когда тот приезжал в Германию. Начинает писать новую пьесу "Круглоголовые и остроголовые".

В январе 1933 года на улицах немецких городов ежедневно кровавые схватки. Штурмовики часто уже при прямой поддержке полицейских атакуют рабочие демонстрации и забастовочные пикеты.

27 января в Эрфурте полиция ворвалась в театр, ставивший спектакль "Чрезвычайную меру". Это была последняя, перед долгим пятнадцатилетним антрактом, постановка брехтовской пьесы в Германии. В эти дни Брехт в больнице. Тяжелый грипп. Осложнения. Наконец Брехт выписывается из больницы. Елена Вайгель быстро собирается, и во вторник 28 февраля 1933 года они уезжают с сыном в Прагу; родившуюся же недавно дочь пока отправляют к деду в Аугсбург.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

РОДИНУ МОЖНО УНЕСТИ С СОБОЙ

Не заколачивай в стену гвоздя,

Сбрось пиджак прямо на стул.

Зачем делать запасы на несколько дней?

Ведь ты завтра вернешься домой.

Незачем саженец поливать.

Стоит ли здесь выращивать дерево?

Оно до ступеньки не дорастет,

А ты уже праздновать будешь отъезд.

В Праге он каждое утро нетерпеливо хватает газеты. Из Германии сообщают о массовых арестах и пытках. Арестованы болгарские коммунисты Димитров, Попов и Танев - их обвиняют в поджоге рейхстага. Друзья Брехту сообщили, что нацисты собираются захватить в Аугсбурге его двухлетнюю дочь Барбару, с тем, чтобы шантажировать родителей, вынудить их вернуться в Германию или отказаться от антифашистских выступлений. Венские приятели нашли англичанку, которая с отвращением говорит о событиях в Германии и рада помочь людям, которых преследуют фашисты. Лихорадочно составляется план, его сообщают отцу Брехта. Наконец все готово. 1 апреля одна из родственниц директора Брехта отправляется с его внучкой на загородную прогулку. За время остановки поезда иностранка успевает выйти из вагона и принять ребенка. Она привозит Барбару в Швейцарию, где живут ее родители. Брехт вместе с семьей друзей - берлинских литераторов снял дом в поселке Корона в южной Швейцарии, на берегу озера Лугано.